I Raised the Beast Well Глава 253 Вторая Жизнь Злодейки РАНОБЭ
Глава 253
Оборона не является долгосрочной стратегией Артизеи.
Редактируется Читателями!
Причина, по которой у нее было больше шансов на победу в прошлом, заключалась в том, что она без колебаний жертвовала своим народом.
Пока Лизия не вышла замуж за Лоуренса, ей нужно было защищать только двоих, Мирайлу и Лоуренса.
Кроме того, Император защищал их, как крепкая стена, так что Артизея могла думать только о нападении на своего противника.
Но Седрик не мог защитить себя от этой проблемы.
Что бы он ни сказал, в конце концов это звучит как оправдание. Даже если он победит в споре, его имя только усугубит клеймо, поскольку слова»отступник» и»северянин» чаще упоминаются вместе.
Поэтому ей пришлось разбираться с этим самостоятельно.
«Несправедливо обсуждать это сейчас. Вы не пригласили священника, чтобы решить, является ли это отступничеством.
Артизея посмотрела на маркиза Бланкро и сказала с сожалением.
Маркиз Бланкро прямо признал это:
«Слова вашей милости верны. У этого субъекта не было достаточно мыслей.»
Подобно маркизу Бланкро, те, кто соглашался с верой, кивали головами.
С другой стороны, те, кто говорил с чувством ответственности, ожесточали свои мысли. лица. Но никто не говорил об обратном.
Во-первых, это потому, что маркиз Бланкро выступил вперед и сказал это, поэтому они поехали на этом.
Артизея обратилась к знати, на этот раз к обвинителям, включая графа Эйсона.
«Вы четверо меня действительно удивили и озадачили меня.»
Артицея грациозно подняла ее рукой и указал на Негила и Рауна.
«Думаю, это потому, что вы не знаете, как правильно сообщить об отступнике непосредственно Его Величеству.»
«
«Но вы потомки знатного рода. Не лучше ли провести тщательное расследование, прежде чем жаловаться Его Величеству?»
Лицо графа Эйсона исказилось.
«Ваша светлость, вы хотите сказать, что мы сделали что-то не так?»
«Хорошо ли выращивать эти культуры или нет, является ли это отступничество, чтобы позволить смешанным расам жить в имперских землях или нет, говорят они об этом в великом храме или нет, на Севере есть храмы и жрецы. в армии.
«Как разворачивалась война в прошлом году»,
И она оглянулась на графа Эйсона.
«Когда люди, обладающие достаточными способностями и статусом для расследования, прямо сейчас, не задумываясь, опрометчиво протащили это перед Его Величеством, как я могу не назвать это нелояльным?»
Count Эйсон удивленно посмотрел на Императора. Он знал, что Император стареет, но по глупости полагал, что это только вызовет гнев против Седрика.
«Простите меня, Ваше Величество. Я… я недостаточно подумал.»
Граф Эйсон опустился на одно колено. Другие последовали за ним.
Негил и Раун, которые до этого стояли на коленях, напряглись. Потому что они думали, что тоже что-то услышат о них.
Но Артиза проигнорировала их обоих. Как будто с ними вообще не стоило иметь дело.
Затем она склонила голову перед Императором и тихо сказала:
«Пожалуйста, подождите. Как только я услышал эту новость, я отправил кого-то в храм.»
«Кажется, вы убеждены, что ваш муж невиновен.»
«Да. Если я и согрешил, то сделал это перед Вашим Величеством, а не перед Богом своим мужем.»
Лицо Седрика, до сих пор остававшееся бесстрастным, исказилось.
«Тиа.»
Седрик попытался приблизиться к ней на шаг.
Артиза отвергла это. Он должен оставаться там.
Место, где он должен быть сейчас, — перед Эвроном. Эврон — его база. Если не считать идеала Седрика, на самом деле он должен был его принять.
Не потребовалось много времени, чтобы люди вышли из храма. Говорили, что великого князя Эврона обвинили в отступничестве, и они не могли стоять на месте.
«Архиепископ прибыл!»
Вовремя выкрикнул звонивший.
Дверь комнаты для аудиенций широко распахнулась, и первым вошел Архиепископ. За ним следовали два епископа и шесть первосвященников.
Они пришли так быстро, что некоторые даже надели свои одежды прямо поверх монашеских одежд.
Архиепископ поприветствовал. Позади него епископы склонили головы вслед за архиепископом.
«Получив известие о странном обвинении, я поспешно прибыл без предварительного контакта.»
«Спасибо, что пришли так быстро.»
Император ответил.
«Теперь, на один из вопросов, заданных Великой Княгиней Эврон, можно ответить сразу. Не может быть, чтобы за столько лет мы никогда не знали, что что-то подобное происходило в северном храме.
Архиепископ взглянул в сторону приведенного свидетеля. И, глядя ему в третий глаз, нарисовал крест.
«Да, Ваше Величество. Это было давно, и было время, когда Северный Епископ лично приносил повестку дня на Архиерейский собор. О том, разрешать или не разрешать церемонию имянаречения Карама-полукровки.
«Я ничего не знал.»
«Это о людях, скрывающихся в отдаленной сельской местности или горных деревнях даже на Севере. Это не та история, которую нужно знать Вашему Величеству. Некоторые из первосвященников храма могут этого не знать.»
«Чем завершился совет епископов?»
«Церемония наречения не разрешена.»
A ропот распространился. Если нет, то храм не признавал смешанную расу за человека.
«Но не было заключения, чтобы сжечь на костре. Несмотря на то, что они были рождены демоном, они были рождены, чтобы следовать учениям Бога. Бог дарует милость, такую как предоставление части свободной земли для поддержания жизни»
Архиепископ продолжил:
«Если вы будете следовать учению Бога до конца своей жизни и хорошая и верная жизнь, разве не правильно было бы перед смертью провести церемонию наречения и отдать ее Богу?»
Эти слова снова изменили настроение.
Несколько человек, в том числе маркиз Бланкро, сложили руки перед грудью и молили Бога о милости.
Конечно, не все согласились.
«Что значит это связано с тем, что Бог милостив, а храм терпим?»
Виконт Коннор запротестовал.
«Проблема не в том, что вы закрывали глаза на полукровку Карам, но что великий князь Эврон активно использовал их для общения с Карамом. Архиерейский собор решил, что это надо терпеть?»
«Правильно! До нынешнего великого князя, когда еще кто-нибудь встречал Карама столько раз?»
«Даже если это на усмотрение военачальника, да. Я никогда не слышал ничего похожего на переговоры о перемирии с Карамом!»
«Обвинения в попытке принять предложение Карама, великий князь Эврон ничего не сказали!»
«Это северная оборона, которую Эврон защищал! Наоборот, если отступник его нарушит, это только сделает жертвоприношение бессмысленным.»
Вслед за графом Эйсоном обвинители закричали один за другим.
Император хлопнул подлокотником.
«Не смей суетиться передо мной, как ребенок!»
Сзади повисла холодная тишина. Голос Императора прозвучал отчетливо.
«Седрик. Хотя я был проинформирован о ситуации с войной в прошлом году, такое совпадение подозрений неизбежно. Вам придется объяснить.»
«Я просто делал то, что должен был делать как защитник Севера. Мне больше нечего объяснять, кроме этого.
Твердо сказал Седрик. И он посмотрел на обвинителей холодным взглядом.
Неужели они действительно пожалели проживающих там северян и попытались спасти их, когда северная часть действительно рухнула и через несколько десятков лет стала землей Карам?
Или они даже напали на Карама во имя Бога?
Нет. Все, что они сделали, это закрыли ворота стены Элии. Даже беженцев не приняли.
Все это было лишь поводом его обвинить. Это был даже не религиозный спор.
Было бы хорошо, если бы драки можно было избежать умными словами. Если бы был необходим обман, он бы его сделал, и если бы отговорки могли решить проблему, он мог бы это сделать.
Но для них в этом не было необходимости. Что бы он ни говорил, они были полны решимости придраться к нему.
Седрик посмотрел на Негила и сказал:
«Вы считаете, что Эврон должен оставаться несчастным, прежде чем вы сможете сосать их состояние. Если посмотришь на это через десять лет, то хоть к прохожей собаке привяжешься, но обидно, что ты хочешь, чтобы твои соседи голодали ради наживы.»
«Да ничего не будет неправильно то, что я говорю. Великий Герцог — это тот, кто может работать даже с Карамом ради Эврона.»
К сожалению, эти слова убедили даже тех, кто верил в личность Седрика.
При этом намерение Негила было достигнуто.
Седрик — северянин и отступник.
Не потому, что он злой, а потому, что он заботится и любит Север.
Император и Архиепископ ожесточили свои лица. Потому что они поняли, как это будет работать политически в будущем.
Скорее, у Седрика было спокойное лицо.
Потому что ему пришлось пройти через это не в первый раз. Это было то, что он делал всю свою жизнь, чтобы противостоять приливным волнам атак.
Он знал свои слабости. И он не собирался его выбрасывать, поэтому у него не было выбора, кроме как держаться и делать то, что он должен был делать, пока другие не поверили, что он искренен.
Артиза прикусила нижнюю губу.
Оборона тоже была сложной задачей. Если атака не удалась, ее можно перезапустить в другом месте. Меч заговора имеет шанс быть остановленным еще до того, как он будет взят в руки.
Шанс успеха увеличивается, когда ловушки размещены в нескольких местах. Даже один-два успеха могут ослабить противника.
Однако избежать всех нарушений с точки зрения обороняющегося было невозможно. Особенно, если тебе есть что терять.
Пока замок здесь, у тебя нет другого выбора, кроме как дать отпор.
Теперь она не могла колебаться. Ведь ей ничего не оставалось, как стереть все эти истории чем-то другим.
Она слегка шагнула вперед.
«Все эти обвинения бессмысленны перед словом Божьим.»
В то же время она подняла свою божественную энергию.
У ног Артизеи ярко вспыхнула ее божественная энергия. Чистый белый свет разлетелся вдребезги, словно она наступила на сверкающую драгоценную пыль, затем обернулся вокруг тела Артизеи и взмыл вверх.
В ее божественных силах нет ничего, кроме сияния. Только чтобы проявить себя.
И это было все, что ей сейчас было нужно.
«Я скрывала правду, потому что не могла с ней справиться. Но когда дело дошло до этого, стало
обязательным раскрывать их.
Артиза не оглядывалась на Седрика. Она не смотрела на архиепископа и священников, стоявших у него на коленях, как будто они ждали.
Артизея посмотрела прямо на Императора, у которого в шоке были широко открытые глаза, и сосредоточилась только на нем.
«Это я, а не Летисия, получила Милость.»
Это была прямая конфронтация с Императором. Император не хотел бы, чтобы Седрик получил легитимность, которая не была бы основана на нем.
Но теперь это было почти в конце. Даже если легитимность Седрика была сделана в отдельном от Императора месте, Император не мог немедленно отменить церемонию коронации.
Времени на придумывание новой схемы не хватит.
Если это все равно нужно было сделать, приоритетом было укрепление крепостных стен, а не придумывание новой схемы.
Артизея заявила:
«Бог сказал мне, что я стану императрицей.»
Конечно, это ложь.
Читать»Вторая Жизнь Злодейки» Глава 253 I Raised the Beast Well
Автор: 한민트, Han Mint
Перевод: Artificial_Intelligence
