Назад Вперед
Возрождение Злополучной Супруги Глава 179 Ранобэ Новелла

THE REBIRTH OF AN ILL-FATED CONSORT Глава 179 Возрождение Злополучной Супруги Ранобэ

Редактируется Читателями!


Глава 179: Зуб за зуб

Среди многих предсказаний Цзян Синь Чжи ни одно из них не имело ничего общего с тем, что Цзинь’эр был другом Цзян Жуана. Он был ошеломлен:»Что?»

«Ты меня больше не помнишь?» Цзиньэр посмотрела на потрясенное выражение лица Цзян Синь Чжи и немного встревожилась. Увидев, что вокруг больше никого нет, она наклонилась ближе и сказала:»На дворцовом пиру ты спас мне жизнь, и я… я пришла отплатить этот долг. Ты действительно не помнишь?»

Цзян Синь Чжи нахмурился. Сначала он действительно подумал, что эта юная леди была чем-то знакома, но он не был уверен, откуда он ее знает, но теперь, когда он услышал, как она упомянула прошлое, это событие внезапно пришло ему в голову. Во время дворцового банкета вдовствующей императрицы Йи Дэ появились убийцы, и он вспомнил, что, кажется, спас двух молодых девушек. Теперь, когда он подумал об этом, одна из дам согласилась с появлением молодой девушки перед ним. Только… Он был в шоке:»Ты барышня из официальной семьи, зачем ты сюда пришла?»

Он сначала не обратил внимания, кто она, так естественно не знала ее личности. Однако, чтобы иметь возможность присутствовать на дворцовом банкете, она определенно была молодой девушкой из официальной семьи. С такой нежной кожей и нежной плотью, как такая избалованная юная барыня попала в этот вражеский стан, как она попала из столицы в этот пограничный узел, который находился более чем в десяти миллионах миль, а главное, как же ее родители?

«В нашем фу нас учили, что благосклонность к спасению жизни обязательно должна быть возвращена, как фонтанирующий источник». Джин’эр серьезно сказал:»Поскольку ты спас мне жизнь, несмотря ни на что, я должен отплатить тебе. Вас держат во вражеском стане, поэтому, если с вами случится несчастный случай, у меня больше не будет возможности отплатить тем же. Поскольку это противоречило бы учению фу, я принял решение смешаться с женщинами из лагеря подкрепления, чтобы прийти сюда — все это было для того, чтобы я не нарушал семейные учения. Как только мои родители узнают об этом, они обязательно поддержат меня в этом решении.»

Это звучало как софизм, пихающий людям в глотки ложные аргументы[1]. Чтобы барышня пришла сюда так смело – как человек, рожденный в официальной семье, она должна обратить внимание на свою репутацию. Думая о том, как ее родители, должно быть, были разгневаны до гроба, было похвально, что она все еще могла говорить с такой страстью и справедливостью. Цзян Синь Чжи ответил:»Вам не следовало приходить сюда, это слишком опасно. В голове у него пульсировала пульсация.»

[1] 强词夺理 qiǎngcíduólǐ – искажать слова и навязывать логику идиоматизм, софизм, громкая риторика, восполняющая ложный аргумент, пихая ложные аргументы людям в глотку.

«Поскольку я уже прибыл, я не должен беспокоиться об опасности». Джин’эр быстро ответила, что действительно соответствовало ее прямолинейному темпераменту:»Но если ты собираешься прогнать меня, то это действительно будет опасно.

«Тогда как вам удалось проникнуть во вражеский стан?» Хотя он грубо следовал ее словам, как друг Цзян Жуань, Цзян Синь Чжи больше не мог относиться к ней холодно. Тем не менее, он все еще чувствовал себя несколько подозрительно и неясно в отношении ее средств.

Услышав его вопрос, Джин’эр рассмеялась.»Заместитель генерала Цзян, Сяо Ванъе прибыл с гвардейцами Цзинььи, следовательно, как он мог смотреть, не пошевелив пальцем, чтобы помочь вам. Вы зять Сяо Ванье, поэтому, если Сяо Ванье не заботился о вас, когда он вернется, позволит ли Руань Мэймэй ему хорошо провести время? Сяо Ванъе уже послал людей, чтобы спасти вас, только… — Цзиньэр высунула язык, — в то время как люди под его командованием действительно искусны в боевых искусствах, у этих жителей Южного Синьцзяна действительно коварные мысли, поэтому они боятся вызывая подозрения. Обычные девушки не желали приходить, смелые были недостаточно умны, а умные боятся смерти. Был только я, одновременно смелый и умный, который проявил инициативу, чтобы предложить себя для этого задания, и только тогда Сяо Ванъе отправил меня сюда. Тем не менее, я всего лишь поддержка, потому что, в конце концов, мне все еще приходится полагаться на помощь людей под руководством Сяо Ванъе.»

После того, как она рассказала все это на одном дыхании, она продолжила делать комплименты, выглядя еще более откровенной и живой. Возможно, она отличалась от хорошо воспитанных барышень из тех больших семей в столице, которых часто видели, потому что она даже осмелилась использовать Сяо Шао, чтобы посмеяться над ним. Цзян Синь Чжи был слегка удивлен, когда подумал о том, как эта юная леди делает все так легко, и засомневался, как взрослые в семье воспитали такой очаровательный характер. Поэтому он спросил:»Из какой вы семьи? Как зовут вашего уважаемого отца?»

Джин’эр был поражен, а затем рассмеялся:»Мой отец всего лишь мелкий военный чиновник. Он не особо бросается в глаза, и я уверен, что заместитель генерала Цзян его не узнает. Так я какая-то барышня? Можешь звать меня просто Джин’ер. Теперь я ваша служанка, а не какая-то юная госпожа.

Цзян Синь Чжи сделал паузу, а затем сказал тихим голосом:»Когда я спасал тебя, я не искал какую-то форму. награды. Вы, барышня из столицы, для вас это действительно слишком рискованно. В будущем вы должны быть осторожны, прежде чем действовать, потому что эти жители Южного Синьцзяна хитры. Я буду использовать свои собственные средства, чтобы защитить вас, но вы также должны быть очень внимательны. К тому же, в случае необходимости, во время опасности ты не должен беспокоить меня.»

Таков был его приказ. Слова Цзян Синь Чжи ясно показали, что он верит Цзиньэр и в будущем также будет защищать ее. Выражение лица молодого человека было решительным, его пять черт лица всегда казались утонченными и учеными, но теперь с добавленным видом таланта, сведущего в боевых искусствах, каждое его действие и произнесенное слово были естественно открытыми и искренними. А когда он был серьезен, его внешний вид излучал другое очарование. Лицо Джин’эр немного покраснело, прежде чем она отступила в ответ:»Да.»

Пока они двое разговаривали, в какой-то момент снаружи стало тихо. Прямо сейчас была глубокая ночь, и все солдаты Южного Синьцзяна крепко спали на земле, выпив обильное количество крепкого алкоголя. Атмосфера снаружи была тихой, и весь лагерь, казалось, был окутан тишиной, как будто он всегда был таким тихим и мирным.

Цзян Синь Чжи нахмурил брови. Как человек боевых искусств, он был чрезвычайно чувствителен к малейшему намеку на перемену, особенно если что-то происходило прямо перед ним, и прямо сейчас, хотя он ничего не видел, у него возникло щемящее чувство дискомфорта. В этом армейском лагере было почти слишком тихо. Гробовая тишина создавала впечатление, что вот-вот должно что-то произойти. Тем не менее, он не осмелился разорвать палатку, чтобы посмотреть — два солдата все еще стояли снаружи у входа и не сдвинулись ни на дюйм.

Цзин’эр посмотрел на выражение его лица и тоже почувствовал себя несколько неловко. Она наклонилась к уху Цзян Синь Чжи и понизила голос:»Почему так тихо, кажется…» Ее голос был слишком тихим, и Цзян Синь Чжи не мог ее четко расслышать, поэтому он отодвинулся, чтобы лучше слушать то, что она говорила. говорил. Кто знал, что, когда он повернул голову, губы Джиньера коснулись его щеки. Цзян Синь Чжи замер, и через долю секунды лицо Цзиньэр покраснело.

Он вырос таким большим, но у него никогда не было такого тесного контакта с женщиной. Возможно, это произошло потому, что он получил немалый вред от того, что собственными глазами стал свидетелем жестокой ссоры и интриг между женой и наложницами, и поэтому, помимо своего мэймэй, Цзян Синь Чжи всегда держался на почтительном расстоянии от всех других женщин.. Как заместитель генерала в армии, как только он показал намек на более блестящие перспективы, наряду со своим прозвищем»Бог войны», количество дам, которые вышли сами, чтобы заявить о своем обожании, не было. в небольшом количестве. Более того, это даже не учитывало тех людей, которые хотели использовать своих дочерей в форме брака как семейную связь как средство для подъема, просто. Он был молод и красив, высок и незауряден, и его поступки всегда считались действиями честного джентльмена, поэтому, естественно, он привлекал много внимания. Но теперь, когда он вел себя так неадекватно, Цзян Синь Чжи вдруг почувствовал некоторую досаду. Несмотря на это, он не знал, как извиниться перед Джин’эр.


Нет главы и т.п. - пиши в Комменты. Читать без рекламы бесплатно?!


Как только приступ паники оставил ее, Джин’эр успокоилась. В тусклом свете фонаря нельзя было четко разглядеть выражение ее лица, когда она небрежно повернула голову, чтобы продолжить:»Я чувствую, что это несколько странно, может быть, Сяо Ванъе послала кого-то, чтобы спасти нас?»

Цзян Синь был ошеломлен только для того, чтобы услышать, как Цзинь Эр снова сказал:»Сколько твоей силы теперь к тебе вернулось?»

«Около семидесяти процентов». Цзян Синь Чжи ответил, подумав об этом.

«Можете ли вы сражаться с двумя снаружи?— спросил Джин’ер.

— Да.

— Тогда отлично, — Джин’ер несколько занервничал, — тебе лучше уйти. готовы. Я… кажется, я слышу сигнал снаружи.

«Сигнал?» Цзян Синь Чжи был озадачен.

«Прежде чем прийти, я поспрашивал. Волчий вой служит сигналом, послушайте…»

В безмятежной ночи действительно слышался волчий вой. В этой степи было немало голодных волков, но поскольку у солдат были факелы и оружие, они всегда держались на почтительном расстоянии. Теперь, когда они могли слышать волчий вой издалека, это не казалось чем-то особенным, но Джин’ер был твердо уверен, что среди них был какой-то особый ритм, издаваемый звуками.

В палатке двое затаили дыхание. Черное как смоль небо снаружи было глубоким, и в темноте казалось, что приближаются какие-то шорохи. Тем не менее солдаты продолжали спать крепким сном, а звуки остались незамеченными.

Затем шелестящие звуки превратились в треск и дребезжание, как вдруг к смеси присоединился новый звук — что-то рухнуло, как балка. падая на землю,»па!» Звук напугал одного солдата, который крепко спал. Он протер глаза и выругался, вставая, чтобы выйти из палатки. Он хотел посмотреть, что произвело такой громкий шум, но когда он вышел, то почувствовал, как вперед устремилась волна жара.

Пробудившись таким образом от пьяного оцепенения, он сразу расширил глаза, когда понял, что язык необузданного пламени распространяется по всему небу. Как будто темная ночь превратилась в день, когда пламя отразилось в его глазах. Пламя становилось все больше и больше и больше, как будто оно собиралось поглотить всю его мысль. Только когда пламя уже перекинулось на ближайшую палатку, он, наконец, вышел из оцепенения и издал жалкий крик изо рта. Затем он крикнул ясным голосом:»Быстрее просыпайся! Просыпайся ах! Провизия горит!»

Как внезапный удар грома в темной ночи, казалось, что все в палатках проснулись. Когда солдаты схватились за оружие, они выскочили из палаток и сразу же были ошеломлены увиденной перед их глазами сценой. Они больше не могли заботиться ни о чем другом, когда кричали:»Поторопитесь, потушите огонь — потушите огонь…»

И все же на этом бесплодном лугу вода была чем-то драгоценным., в обычный день просто воды для ежедневного потребления, как питья и еды, было мало. При таком яростном и большом пожаре это было бы бесполезно. Тем не менее, тот самый район, который горел, был их амбаром! Это было провизией всей армии Южного Синьцзяна, и с первого взгляда казалось, что этот огонь с ревом и силой полыхает к небу. Солдаты все чувствовали себя невероятно огорченными, но затем они почувствовали глубокое чувство страха. Даже не двигая вооруженные силы, кто-то первым нацелился на их пайки и фураж. Они только что издевались над армией Великого Цзиня за то, что кто-то в их столице сжег их средства и провизию, но теперь все изменилось. Хотя у людей из Великой Цзинь не было никаких новых припасов, они все еще могли рассчитывать на то, что их оставшиеся припасы сохранятся еще некоторое время, но на их глазах их собственные сгорели дотла. Без провизии они не могли выдержать и дня. Более того, поскольку у них не было достаточно воды, чтобы потушить огонь, они оказались в ситуации, когда они могли только тупо смотреть широко раскрытыми глазами, когда зерна, на которые они полагались, чтобы выжить, превратились в кучу пепла. Какая безжалостность!

«Что ты паникуешь, туши огонь песком!» Из тени раздался низкий голос, и когда все посмотрели, они в конце концов увидели, как кто-то в сером вышел из ниоткуда. Глубоким голосом, который, казалось, был наполнен гневом,»Будьте осторожны, не встревожьте Святую!»

«Военный советник! Армейская провизия сожжена!» Солдат не удержался и поспешно выпалил:»Что нам теперь делать?»

«Молчать!» Юань Чуань ответил:»Все солдаты идут в дюны, чтобы зачерпнуть песок. И, если кто посмеет закричать в тревоге, будет наказан военным положением!

Солдаты тут же замолчали, их предводителем был Юань Чуань. Рядом с ним казалось, что им не о чем беспокоиться. Внезапно, по приказу Юань Чуаня, все по очереди бросились к ближайшей песчаной дюне.

Юань Чуань стоял, держа руки за спиной, его широкая мантия закрывала большую часть его тела. лицо, делающее это так, чтобы никто не мог ясно видеть его выражение. Тем не менее, на этих красивых красных губах больше не было легкой улыбки, как раньше. Видно было, что в этот момент он был не так уж и весел. Хоть он и говорил уверенно, все же… Видя положение костра, можно было бы уже понять, что их припасы уже не спасти. Это был действительно тот случай, когда у человека было сердце, но ему не хватало силы что-либо сделать.

Его пальцы, спрятанные под длинной мантией, медленно сжались в кулаки. Юань Чуань стоял неподвижно, как будто он что-то забыл. Этот огонь, очевидно, был начат солдатами Великого Цзинь, и хотя можно было сказать, что эта их рука была коварной, именно армия Южного Синьцзяна недооценила гвардейцев Цзиньи. Враг молчал, значит, они ждали удобного случая? Они выбрали именно этот момент, когда войска Южного Синьцзяна были наиболее спокойны, чтобы начать действовать — они действительно хорошо спланировали свои действия.

Но что же он забыл? Юань Чуань оглядел местность вокруг себя, когда его взгляд скользнул по одной из больших палаток. Он резко остановился. Двое солдат снаружи палатки все еще стояли прямо, но их поза была несколько жесткой. Юань Чуань посмотрел поближе, но эти два солдата не двигались, как будто они были двумя каменными статуями.

Юань Чуань почувствовал кризис, когда он пробормотал свои сомнения про себя. Затем он закричал:»Спешите посмотреть, где Цзян Синь Чжи!»

Солдаты немедленно бросились к большой палатке Цзян Синь Чжи, только чтобы обнаружить, что двое телохранителей уже давно ушли. мертвых. Кроме того, они должны были оставаться стоять с длинным шестом позади них. Внутри большой палатки уже давно никого не было, где еще кто-то был внутри?

«Плохо, Цзян Синь Чжи сбежал…» По всему большому лагерю Южного Синьцзяна пронесся испуганный голос. Юань Чуань стоял, крепко сжав губы. Он свирепо сказал:»За такое короткое время он не мог убежать очень далеко. Преследуйте его!»

Его подчиненные приняли его приказ и ушли. Юань Чуань снова посмотрел на бушующий, пылающий большой огонь в амбаре, а затем на пустую палатку, хотя внутри никого не было. В том числе и служанка. Вопреки тому, каким он казался, Цзян Синь Чжи был тем, кто питал нежные, защищающие чувства к представителям слабого пола… Неверно, как будто он что-то задумал, его тело вдруг замерло. В ежедневной еде Цзян Синь Чжи были наркотики, чтобы сделать его мышцы мягкими, но как он мог снять телохранителей у входа? И теперь, когда он воспользовался хаосом, чтобы бежать, как он мог так точно ухватиться за эту возможность и так безупречно скоординировать план? Та служанка… Это была та служанка!

Цзян Синь Чжи не был тем, кто так легко доверял бы другим, и особенно в этих больших бараках лагеря в Южном Синьцзяне, он насторожился против каждый. Первоначально, когда они поместили шпиона рядом с Цзян Синь Чжи для расследования, они были ошеломлены, обнаружив, что не могут получить от него никакой полезной информации. Тем не менее, Цзян Синь Чжи неожиданно прихватил с собой эту служанку, когда бежал, а это означало, что служанка определенно не так проста. Может быть, она была той, кого Сяо Шао послал спасти Цзян Синь Чжи!

Несмотря на то, что лицо Юань Чуаня было неподвижно, как вода, его сердце было в ярости и диком гневе. Всю свою жизнь он тщеславно полагал, что он очень умен и все в его руках. И все же он не думал, что его можно так одурачить. Во-первых, эта служанка, похоже, не обладала какими-либо превосходными навыками боевых искусств, а во-вторых, он предполагал, что у служанки не будет мужества, хотя она полностью его обманула. Сегодня Сяо Шао послал кого-то сжечь его амбар и спасти Цзян Синь Чжи. Для него это было необычайно постыдно и более всего он чувствовал унижение в сердце и возмущение этим оскорблением.

* *.

В бесплодных лугах ночью ветер был несравненно сильным, как копыта лошади. В свисте ветра бешено развевались локоны людей, ехавших на лошадях.

Цзян Синь Чжи сидел позади Цзинь’эр, обеими руками обхватив ее за талию, чтобы держаться за поводья, создавая впечатление, что все ее тело было заключено в его объятия. Поскольку он был прижат слишком близко, легкий холодный запах его тела задержался у ее носа, и лицо Джин’ер слегка покраснело. Чтобы мужчина позади нее не узнал о ее смущении, она спросила:»Что произойдет, если они погонятся за нами?»

Цзян Синь Чжи слегка улыбнулась, предполагая, что она боится, и утешила ее:»Не нужно беспокоиться, как только мы перейдем реку Ляо, все будет в порядке. Поскольку Сяо Шао прислал кого-то для поддержки, естественно, он достаточно подготовился.»

После того как Цзиньэр на мгновение задумалась, она вдруг рассмеялась:»Рука Сяо Ванъе действительно была безжалостный. Удобно разжечь костер без лишних усилий, спасая вас и делая амбар совершенно непригодным для спасения, — это действительно пример»око за око и зуб за зуб»., я боюсь, что разозлюсь до смерти.»

Цзян Синь Чжи не понял, на что она намекает. Он находился в плену внутри палатки и не мог получить никаких новостей. Тем не менее, слушая Джин’эр, он примерно догадывался о некоторых вещах. Вспоминая ее демонстрацию ранее, он усмехнулся:»Твои навыки неплохие, и ты также проявил большое мужество». называется»неплохим», но можно было сказать, что она практиковала это раньше. Тем не менее, можно было также сказать, что люди в ее фу, вероятно, были слишком огорчены мыслью о том, что юная леди будет практиковать свои навыки, пока ее тело и кости не истощатся, поэтому навыки Джин’эр можно было считать достаточно хорошими для самозащиты. Тем не менее, если и было чем восхищаться, так это ее безжалостностью, без колебаний убивающей и нападающей, когда она столкнулась с телохранителями, которые были потрясены пробуждением и пытались преградить им путь. Вопреки распространенному мнению, она не выказывала никаких признаков страха, а ее движения почти не выказывали нерешительности. Она даже казалась воином, рожденным в семье генерала.

Услышав это, Джин’эр с легкой улыбкой повернула голову и сказала:»Это естественно, я…» если она что-то замечала, ее слова обрывались. Она взглянула на него несколько беспокойно, но обнаружила, что Цзян Синь Чжи тупо смотрит на нее, прежде чем погладить ее по лицу. Она напряглась, а затем замерла, когда почувствовала, как Цзян Синь Чжи снял с ее лица что-то похожее на кожу. Подняв бровь, он спросил:»Подделка?»

В этот момент этот»шрам от ожога» зажался между пальцами Цзян Синь Чжи, и Цзиньэр вздохнула с облегчением.. Посмеиваясь над его словами, она сказала:»Конечно, это подделка. Если бы я немного не замаскировался, то было бы не слишком хорошо. Сначала ты меня не узнал, но теперь, когда ты пригляделся ко мне поближе, может быть, теперь ты меня узнаешь? Внезапно ее улыбка показалась предельно откровенной и искренней, когда она намеренно наклонилась ближе, чтобы он мог рассмотреть его поближе.

Она все еще держала в руке небольшой факел и свет пламени отражал ее чистую и светлую кожу. После того, как она сбросила этот слой маскировки, она действительно стала красивой молодой леди с от природы тонкими и красивыми чертами лица. Тем не менее, ее внешний вид также был наполнен своего рода героическим духом, и с каждым ее откровенным действием сердце Цзян Синь Чжи слегка волновалось. Он отвернулся.

«В то время ты была всего лишь маленькой девочкой». Но теперь она стала молодой женщиной. Теперь он почувствовал невыразимое чувство радости в своем сердце, потому что, когда он посмотрел на шрам на лице Джиньер, он подумал, что она постигла какое-то несчастье с тех пор, как он видел ее в последний раз. Итак, он не хотел спрашивать о ее ране. Но теперь, когда он узнал, что это был не более чем фальшивый шрам, он одновременно вздохнул с облегчением и внутренне посмеялся над собственным беспокойством. Когда он раньше обращал внимание на подобные вещи?

По мере того как лошадь продолжала нестись галопом, двое людей в конце концов достигли реки Ляо. Через реку был перекинут небольшой мост из бамбука, сплетенного между собой. Под ним быстро текла речная вода, и казалось, что они поглотят ее, если не будут осторожны. После того, как они вдвоем слезли с лошади, они заставили ее бежать, прежде чем пересечь мост. Как и ожидалось, на другой стороне ждали люди, чтобы оказать поддержку. Увидев благополучно прибывших Цзян Синь Чжи и Цзиньэр, они без лишних слов вытащили ножи. Несколькими ударами они обрубили канаты моста, и с громким грохотом мост сломался. Теперь, даже если бы войска Южного Синьцзяна захотели перейти реку, они временно не смогли бы это сделать. Затем небольшая группа людей вскочила на заранее приготовленных больших лошадей, и все они исчезли в ночи.

* *.

В лагерных казармах Великого Цзиня юноша с холодным, отчужденным, нефритовым лицом, одетый в чернильное — в кресле главнокомандующего сидел черный военный костюм. В настоящее время его подчиненные вошли в палатку, чтобы сообщить:»Мастер, заместитель генерала Цзян и госпожа Чжао в безопасности и скоро прибудут сюда. Амбар народа Южного Синьцзяна сгорел дотла, так что на данный момент для нас не должно быть больше никаких неудач.

Сяо Шао слабо ответил, хмыкнув, когда его взгляд опустился, не говоря ни слова. Гуань Лян Хань, сидевший сбоку, больше не мог сопротивляться и, наконец, сказал:»Третий брат, люди под вашим командованием действительно необыкновенны, раз сожгли свои армейские казармы. Если бы это были мои подчиненные, боюсь, они не справились бы так безупречно. Во всем мире только ваши стражи Цзиньи способны на это в такой степени. Это действительно слишком восхитительно, чтобы смотреть!»

С белой мантией, накинутой на его плечи, можно было смутно разглядеть белые повязки поверх него. Хотя некоторые раны на его теле еще не полностью зажили, он не смог сдержаться и настоял на своем присутствии. Раньше, когда Гуань Лян Хань и Цзян Синь Чжи попали в засаду шпионов Южного Синьцзяна вокруг них, оба получили ранения. Гуань Лян Хань был полон ненависти, когда он скрежетал зубами от ярости:»Люди Южного Синьцзяна полны злых уловок. Когда мы вели войну с Тянь Цзинем, Южный Синьцзян тоже хотел вмешаться. Они также не используют силу и дисциплину, только пакости. Какие у них навыки!»

«На войне все хорошо[2]», — слабым голосом ответил Сяо Шао, но его брови были слегка нахмурены. Он, естественно, понимал, почему жители Южного Синьцзяна решили совать свой нос, только о некоторых вещах нельзя было говорить посторонним. Гуань Лян Хань также не осознавал более глубокого значения этих слов. Амбиции жителей Южного Синьцзяна были лишь маленькой частью более крупной схемы, и сейчас самое подходящее время выманить змею из норы. Честно говоря, он не жалел ни боли, ни усилий, чтобы подавить Южный Синьцзян, и не думал так глубоко, как воображал Гуань Лян Хань.

[2] 兵不厌诈 bīngbùyànzhà – на войне не может быть слишком много обмана / на войне нет ничего слишком обманчивого / на войне все честно.

<Сяо Шао вспомнил послание летящего голубя, пришедшее из столицы: Ся Цзюнь и Цзян Чао были в сговоре, чтобы сжечь продовольствие, которое везли к границе. Тем не менее, в отместку Цзян Жуань помешал им. Сюань Ли потерпел двойное поражение после попытки обмануть врага[3], а Ся Цзюнь и Цзян Чао тоже съели свой горький плод[4]. Письмо Ци Фэна непреднамеренно показало его восхищение и уважение к Цзян Жуаню, и из-за этого Сяо Шао испытал чувство гордости. Просто с тех пор, как Сюань Ли вступил в сговор с Южным Синьцзяном, они строили заговор против гвардейцев Цзинььи в столице. Цзян Жуань помог ему парировать удар, но Цзиньин Ванфу никогда не заглатывал дефицит в желудок, поэтому, естественно, они не жалели усилий, чтобы вернуть его обратно.

[3] 赔了夫人又折兵 péile fūrén yòu zhé bīng – отдать невесту, потерять вдобавок армию идиома, понести двойную потерю после попытки обмануть врага.

[4] 自食恶果 zì shí èguǒ – страдать от последствий собственных действий.

Поэтому, не задумываясь, он послал людей сжечь амбар жителей Южного Синьцзяна. Народ Южного Синьцзяна и Тянь Цзинь, должно быть, пришли к какому-то соглашению. Из-за этого пожара, уничтожившего все припасы их армии, жители Южного Синьцзяна, естественно, обратились за помощью к Тянь Цзину. Только королевство Тянь Цзинь теперь было бессильно защитить себя, и, кроме того, это была земля без обильных ресурсов. Где бы они могли производить для них такие пайки и фураж? Поскольку они не смогут его раздать, жители Южного Синьцзяна больше не будут оставаться там, потому что они никоим образом не будут готовы отдать свои жизни напрасно. Таким образом, если союз Южного Синьцзяна и Тянь Цзиня будет разорван, можно будет разделять и властвовать с быстрой скоростью.

Что касается Чжао Цзинь, то совершенно случайно они еще не нашли кого-то подходящего, когда Чжао Цзинь предложил взять на себя миссию, видя, что она очень подходит, он молчаливо согласовано. Теперь, когда Цзян Синь Чжи был благополучно спасен, остались некоторые вещи, которые еще не были рассмотрены, и теперь он мог чувствовать себя свободно, чтобы сделать все возможное.

Гуань Лян Хань сказал:»Теперь, когда Цзян Синь Чжи вернулся, а сила Южного Синьцзяна значительно уменьшилась, нам нужно сосредоточиться на Тянь Цзине. Тогда дело будет завершено. Черт возьми, я давно недоволен этими потомками Тянь Цзиня. Третий Брат, теперь, когда ты здесь, я очень рад. На этот раз, если я не преподам Тянь Цзину горький урок, то нас нельзя называть братьями с горы Цзяньань!»

Хотя эти слова были немного провокационными, сам Гуань Лян Хань знал, что на самом деле в них нет необходимости. Ведь у этого человека, Сяо Шао, нрав всегда был прямым, настолько прямолинейным, что даже его военная тактика не требовала слишком большого мастерства. С такой непобедимой армией, а теперь и с решительным, бессердечным приказом их Учителя, любая меланхолия, накопившаяся из-за заключения Цзян Синь Чжи, рассеялась всего за день. Они непременно, без всякой пощады, выговорятся.

Эта война скоро станет кровопролитной.

Читать»Возрождение Злополучной Супруги» Глава 179 THE REBIRTH OF AN ILL-FATED CONSORT

Автор: Qian Shan Cha Ke, 千山茶客
Перевод: Artificial_Intelligence

THE REBIRTH OF AN ILL-FATED CONSORT Глава 179 Возрождение Злополучной Супруги — Ранобэ читать Онлайн
Новелла : Возрождение Злополучной Супруги
В закладки
НазадВперед

Напишите пару строк:

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*
*