Глава 157: Истинное положение родителей

Наблюдая за тем, как ярко-красные губы Бинъюнь открываются и закрываются, и ощущая гладкую кожу под ее магическим одеянием, Нянь Бин не мог не почувствовать волнения. На этот раз он даже забыл о своем плане допросить Бинъюнь. В этой теплой атмосфере он продолжал скармливать своего брата Бинъюнь, наблюдая, как она ест приготовленную им еду, и постепенно ощутил чувство удовлетворения. Он подвинул плечо, на которое она опиралась, поднял левую руку, чтобы обнять ее нежное тело, и помог ей сесть поудобнее. Через некоторое время вся медвежья лапа вошла в желудок Бинъюнь. Нянь Бин решил, что этого достаточно, и перестал ее кормить.

Бинъюнь с некоторым сожалением взглянула на другую медвежью лапу, но вскоре поняла, что она связана с Нянь Бином. Благодаря энергии, полученной от медвежьей лапы, ее физическая сила немного восстановилась, и она упорно боролась. Нянь Бин вытер рот Бинъюнь рукавом и помог ей лечь на медвежью шкуру. Он сел в сторону и в мгновение ока сожрал вторую медвежью лапу. Во время еды он украдкой поглядывал на Бинъюнь. Глаза Бинъюнь снова потускнели. Она даже не взглянула на него и просто легла на медвежью шкуру. Нянь Бин обнаружил, что ему, похоже, не хватает того ощущения, которое он испытывал, обнимая ее раньше.

Съев медвежью лапу, Нянь Бин собрал все вещи. Этого ледяного медведя им двоим хватило бы на месяц еды. Поскольку он был запечатан ледяной магией, не нужно было беспокоиться о том, что он сгниет. Когда он собрал все вещи и вернулся в пещеру, Бинъюнь закрыл глаза, но храпа не было слышно.

Нянь Бин сел неподалёку от неё. Бинъюнь плотно закуталась в волшебное одеяние, и из-под него он мог видеть только ее привлекательные изгибы. Думая о том, как он изнасиловал Бин Юнь, его сердце было тронуто, и он сказал: «Бин Юнь, я знаю, что ты не спишь. Как насчет этого, давай поговорим о том, как попросить тебя поверить мне. Я действительно не хочу причинить тебе боль, я просто хочу знать, где находятся мои родители».

Бинъюнь внезапно открыл глаза, и Нянь Бин снова увидел эти глаза, полные негодования: «Ты не собираешься причинять мне боль. Даже если ты убьешь меня, я не буду ненавидеть тебя так, как сейчас».

Нянь Бин был немного ошеломлен и сказал: «Ну, ну, я действительно не контролировал себя в тот момент, но. Я смог остановиться в последний момент. Я боролся с собой долгое время. К счастью, я не разрушил твою невинность. Я знаю, что ты ненавидишь меня, но не нужно быть строгим к себе. Может быть, твой хозяин ищет тебя сейчас, но я сказал, что она вообще не может найти это место».

Бинъюнь холодно посмотрела на Нянь Бина: «С детства и до зрелого возраста ни один мужчина не прикасался ко мне, кроме моего отца. Ты оскорбил меня дважды и все равно сказал, что не разрушил мою невинность».

Нянь Бин горько улыбнулся и сказал: «Это уже сделано, что ты хочешь сделать? Или я позволю тебе потрогать его в ответ».

«Ты…» Бинъюнь был так зол, что все его тело дрожало. «Ты подл. Ты бесстыден и вульгарен. Если ты не убьешь меня сейчас, однажды я заставлю тебя прожить жизнь хуже смерти».

Увидев гневное выражение лица Бинъюнь, Нянь Бин улыбнулся. «Ладно, я подожду, когда этот день наступит. Похоже, что бы я ни говорил, ты не скажешь мне местонахождение моих родителей. Ну, я не буду тебя заставлять. Не волнуйся, я больше никогда тебя не насилую. Давай просто потратим время здесь. У меня его полно. За исключением того, что я не могу уйти отсюда, я обязательно позабочусь о твоей повседневной жизни. Давай поживем здесь некоторое время. Когда ты почувствуешь раздражение, скажи мне, что я хочу знать, и я немедленно тебя отпущу. А как ты хочешь отомстить, я подожду».

«Кто хочет жить здесь с тобой?» Бинъюнь не знал, откуда у него взялись силы, и внезапно сел на медвежьей шкуре. Он с ненавистью посмотрел на Нянь Бина, стоявшего рядом с ним, и замахал рукой, собираясь ударить его по лицу.

Тьфу, на красивом лице Нянь Бина был четкий отпечаток руки, ударившей его, но Бин Юнь был ошеломлен и подсознательно сказал: «Почему ты не спрячешься?»

Нянь Бин тихо вздохнул и сказал: «Я был неправ, когда оскорблял тебя раньше, и я заслуживаю того, чтобы ты меня ударил. Если ты не удовлетворен, просто ударь меня еще дважды».

Бинъюнь снова подняла руку, но не опустила ее. «Хм, ты этого хочешь. Я не буду тебя бить. Я заставлю тебя почувствовать осуждение твоего собственного сердца».

Нянь Бин усмехнулся и сказал: «Ты так думаешь? Ты также сказала, что я подлый, бесстыдный и вульгарный злодей. Если злодей стыдится того, что он сделал, то ты слишком много обо мне думаешь. Но, честно говоря, мисс Бинъюнь, у тебя действительно хорошая фигура».

«Ты…» Бинъюнь подняла руку и, наконец, снова взмахнула ею, но на этот раз Нянь Бин схватил ее за запястье. «Ты меня только что не ударил, но и сейчас ты меня ударить не сможешь». Нянь Бин отправила Бинъюнь обратно к медвежьей шкуре и обернула ее нежное тело медвежьей шкурой. Бинъюнь хотела бороться, но услышала, как Нянь Бин сказал: «Тебе лучше оставаться такой, какая ты есть сейчас. Я обычный человек. Теперь на тебе только моя магическая мантия, а внутри она совершенно пуста. Моя звериная кровь снова кипит, и я не могу гарантировать, что остановлюсь в последний момент».

Услышав слова Нянь Бина, Бин Юнь тут же прекратила сопротивляться. Он свирепо посмотрел на него, натягивая на его тело медвежью шкуру, оставляя открытой только голову. «Нянь Бин, будь осторожен. Я могу бросить в тебя лезвие бритвы, когда ты будешь готовить, и твои кишки лопнут».

Нянь Бин усмехнулся и сказал: «Я точно знаю, что на тебе. Теперь, когда ты не можешь использовать магию, где ты найдешь клинок? К тому же, даже если я действительно съем клинок, боюсь, я не умру».

Бинъюнь просто закрыла глаза, она знала, что, что бы она ни сказала, ей не удастся выиграть спор с Нянь Бином, и она только навлечет на себя неприятности. Она закрыла глаза и продолжила собирать утраченные душевные силы, ища способ соединиться со своей магической силой. Только восстановив свои силы, она смогла выбраться отсюда.

Увидев, что Бинъюнь больше не обращает на него внимания, Нянь Бин развернулся и вышел. Он сказал Бинъюнь что-то, что не было ложью. Он боялся, что если он еще раз взглянет на ее привлекательное тело, то Нянь Бин действительно не сможет себя контролировать.

Как только Нянь Бин вышел из внутренней пещеры, Бин Юнь открыла глаза. Она быстро достала из волос маленькую трубочку из белого нефрита, длиной около трех дюймов, поднесла ее к губам и осторожно подула. Нет

Не было слышно ни звука, но маленькая трубка источала слой блестящего блеска. Ненависть в глазах Бинъюнь усилилась, и ей показалось, что она увидела, как Нянь Бин умер у нее на глазах.

Нянь Бин и Бин Юнь проводили время вместе вот так. Помимо ограничения магической силы и свободы Бин Юнь, Нянь Бин очень хорошо заботился о ней и каждый день готовил для нее разные вкусные блюда. Внутренняя часть пещеры уже была заполнена шерстью различных животных, а благодаря постоянному горению магического пламени Бинъюнь совсем не чувствовала холода. Нянь Бин знал, что она любит чистоту, поэтому он даже использовал магию ветра, чтобы вырыть в пещере яму глубиной в полметра, а затем с помощью магии льда и огня нагрел для нее воду, чтобы она могла искупаться. С того дня Бинъюнь редко разговаривала с Нянь Бином. Она ела, когда еда была готова, и принимала ванну, когда была готова горячая вода. Нянь Бин не жил с ней во внутренней пещере, а практиковал снаружи входа в пещеру. Раз в день он спрашивал Бинъюня о его родителях, но тот игнорировал его. Они оба ждали, просто ждали разных вещей. Десять дней пролетели быстро. Всякий раз, когда Нянь Бин готовил, Бин Юнь всегда брал на себя инициативу следовать за ним. Когда Нянь Бин отвлекалась, она бросала в горшок камни или что-то в этом роде. К сожалению, Нянь Бин каждый раз замечал это, но никогда не винил ее ни в чем. Просто приготовьте это еще раз, и она все равно останется довольна. Благодаря ежедневному питанию самой изысканной пищей светлая кожа Бинъюнь стала еще более гладкой, чем когда она только приехала сюда. Ее изначально худое тело теперь казалось более полным и привлекательным.

«Бинъюнь, я вернулся». Снаружи раздался голос Нянь Бина. Бинъюнь, сидевший со скрещенными ногами в медитации, открыл глаза и посмотрел на высокую фигуру Нянь Бина, появившуюся у входа в пещеру. Она пробовала запрещенные заклинания темной магии бесчисленное количество раз. Каждый раз, когда она прорывала слой ограничений, Нянь Бин тут же замечал это и снова накладывал ограничения на ее тело.

Нянь Бин отложил в сторону вещи, которые держал в руке. Он улыбнулся и сказал: «Смотри, я нашел это в долине неподалеку. Там есть небольшая впадина. Температура намного выше, чем здесь, и там растут растения. Ты узнаешь этот вид фруктов? Ты можешь его есть?» Говоря это, он указал на вещи, которые принес с собой.

Бинъюнь взглянул и обнаружил, что это фиолетовые фрукты. Плоды размером с лонган слегка ароматные. Каждый из них кристально чист, как драгоценный камень. Она покачала головой и сказала: «Я впервые вижу такой фрукт. Просто ешь его. В худшем случае мы можем умереть вместе». Ее голос уже не был таким холодным. Хотя она все еще была полна враждебности к Нянь Бину, она постепенно адаптировалась к такому образу жизни. Нянь Бин допустил ошибку в одном. Бин Юнь не боялся одиночества. Когда она раньше тренировалась в Башне Ледяного Бога, там было гораздо более одиноко, чем здесь. Она ела только немного сухого корма каждый день. Как она могла попробовать замечательную первоклассную еду, приготовленную Нянь Бином? Более того, хотя она и ненавидела Нянь Бина, она совсем не чувствовала себя одинокой, поскольку Нянь Бин разговаривал с ней каждый день. Если не считать потери свободы и невозможности контролировать магию, жизнь здесь была гораздо комфортнее, чем в Башне Бога Льда. Более того, с того дня Нянь Бин ни разу к ней не прикоснулся. Хотя ненависть в ее сердце осталась, она уже не была такой сильной.

Нянь Бин улыбнулся и сказал: «Забудь об этом, давай не будем это есть. Я не могу вынести смерти. Бин Юнь, даже если ты не расскажешь мне, что произошло в Башне Ледяного Бога, тогда скажи мне, мои родители действительно живы?»

Глядя на глаза Нянь Бина, полные ожидания, сердце Бин Юнь смягчилось. Он ничего не сказал, но кивнул. Нянь Бин был вне себя от радости: «Правда? Это здорово. Они не умерли. Они не умерли». Он вскочил от восторга, но забыл, что на момент раскопок пещера была всего два метра высотой. С грохотом его голова ударилась о потолок пещеры. Хотя его тело было в порядке, он все еще чувствовал головокружение. Он с криком упал на землю, закрыл голову руками и закричал от боли.

Раздался смех, похожий на серебряный колокольчик. Увидев смущенный взгляд Нянь Бина, Бин Юнь от всего сердца рассмеялась. Нянь Бин посмотрел на нее. Бин Юнь была так прекрасна, когда смеялась, так прекрасна, что захватывало дух. Глаза у него были совершенно тусклые. «Бин Юнь, ты так прекрасна, когда смеешься. Почему у тебя всегда суровое лицо?»

Бинъюнь на мгновение остолбенел, улыбка на его лице померкла, он холодно фыркнул и сказал: «Пока тебе не везет, я, конечно, счастлив, почему я должен улыбаться тебе?»

Нянь Бин слегка улыбнулся, сел и сказал: «Хорошо, тогда не смейся. Но в любом случае спасибо, что рассказали мне о ситуации с моими родителями. Давайте сегодня пообедаем побольше, и я приготовлю для вас еще несколько блюд в знак благодарности». С этими словами он повернулся и вышел на улицу.

Глядя вслед удаляющемуся Нянь Бину, взгляд Бинъюнь постепенно похолодел, и она перевела взгляд на фиолетовые фрукты на земле. Это действительно яд? Мастер однажды сказал, что чем ядовитее что-то, тем ярче его цвет. Этот фрукт выглядит настолько красиво, что, скорее всего, он очень ядовит, но стоит ли мне отравить его до смерти? Сердце Бинъюнь находилось в состоянии ожесточенной борьбы, и все хорошее, что Нянь Бин сделал для нее за последние десять дней, продолжало всплывать перед ее глазами, но ситуация, когда он почти изнасиловал ее, также заставила ее ненавидеть это. Просто отпустите его, разве я больше не ненавижу его? Нет, это невозможно. Но почему я скучаю по нему каждый день, когда не могу его видеть? Нет, это невозможно. Как я могла влюбиться в этого отвратительного парня? Ее сердце было в смятении. Она внезапно схватила фрукты, которые принес Нянь Бин, сорвала горсть и держала их в руке, бормоча себе под нос: «Мастер, тело Юньэр больше не чисто, и сердце Юньэр тоже в смятении. Оно больше не такое чистое. Мастер, Юньэр сожалеет о ваших учениях. Если это действительно яд, позвольте мне умереть вместе с этим ублюдком. Я не могу простить его, но если так будет продолжаться, может быть, может быть, я действительно перестану ненавидеть его. Пусть Бог все решит, я надеюсь, что это будет конец». Подумав об этом, она решительно встала и вышла на улицу.

В руках Нянь Бина продолжали появляться различные огни, а ингредиенты приготовленной пищи постепенно превращались в изысканные деликатесы под воздействием магии в его руках. Услышав новость о том, что его родители живы, Нянь Бин был неописуемо взволнован. Сегодняшняя готовка была гораздо более усердной, чем обычно. Когда Бинъюнь вышел, он уже приготовил два простых, но сложных блюда.

«Бинъюнь, ты пришла вовремя. Пожалуйста, помоги мне присмотреть за кастрюлей с супом и помешивать его этой ложкой. Я пойду и куплю замороженного мяса, чтобы мы могли поесть поскорее». Сказав это, он повернулся и вышел из пещеры.

Держа в руках ложку, которая все еще сохраняла температуру тела Нянь Бина, глаза Бин Юнь были немного тусклыми. Привлекательная внешность Нянь Бина была полна солнечного волнения. Глядя на дымящийся суповой горшок, ее сердце внезапно сильно заболело, но она все равно без колебаний бросила фиолетовые фрукты в суп, а заодно положила несколько фруктов в рот.