Глава 7. Черепаший узор признаёт хозяина

В следующие дни За́н Дапа́н и другие, бросая взгляды на соломенную хижину Бай Сяочу́ня, каждый раз оставались настороже. С тех пор как уровень мастерства Бай Сяочу́ня прорвался до второго слоя «Сгущения энергии», и после того как он вернулся после своих размышлений наедине с собой, его упорные тренировки в хижине продолжились.

Внутри хижины Бай Сяочу́нь вытер пот со лба, обнажённый по пояс, стиснув зубы от острой боли, он изо всех сил пытался принять позу с третьего свитка. Потоки энергии в его меридианах уже не были ручейками, а превратились почти в небольшую реку, циркулирующую внутри его тела. Каждый раз, когда энергия совершала полный круг, его тело издавало хруст, а его изначально округлые формы теперь полностью исхудали, даже больше, чем когда он только прибыл в кухонное помещение.

Однако внутри него чувствовалась скрытая сила, и с каждым днём упорных тренировок его худое тело, казалось, дрожало под кожей. Если прислушаться, можно было уловить глухой стук его сердца, отражающийся эхом в хижине.

Все больше и больше духовного давления концентрировалось внутри него, и это ощущение постоянного роста силы придавало Бай Сяочу́ню ещё больше мотивации. Но спустя несколько дней его тело внезапно пронзила острая боль, гораздо более интенсивная, чем прежде, вынудив его прекратить тренировку.

Запыхавшись, с глазами, налитыми кровью, Бай Сяочу́нь почувствовал, что его тело едва выдерживает. Хотя во время тренировок он постоянно поглощал духовную энергию из окружающего мира, этого явно было недостаточно для компенсации расхода энергии его телом. А дополнительное питание на кухне зависело от удачи и не было доступно каждый день.

Ведь обычно те, кто практикует технику «Управление пурпурной энергией и триподом», занимаются этим раз в несколько дней. Даже самые усердные делают это не чаще одного раза в день. Его же тренировки шли день и ночь без остановки. Неудивительно, что За́н Дапа́н и другие были шокированы. Даже внутренние ученики секты, узнай они об этом, были бы потрясены.

Но, несмотря на такой уровень тренировок, Бай Сяочу́нь всё ещё чувствовал себя неуверенно. Его натура всегда тяготела к надёжности и безопасности, поэтому он достал спрятанное зёрнышко духовного риса, способное усилить духовную энергию за одну тренировку. Осмотрев его, он сварил в обычном горшке. Когда духовная энергия начала распространяться, он без колебаний проглотил его.

Рис растаял во рту, превратившись в густую духовную энергию, которая была в десятки раз мощнее обычного риса. Эта невероятная сила взорвалась внутри него, и Бай Сяочу́нь немедленно продолжил тренировку, приняв позу с третьего свитка и отрегулировав дыхание.

И вот, через полмесяца, однажды глубокой ночью, тело Бай Сяочу́ня внезапно содрогнулось. Открыв глаза, он с изумлением обнаружил, что его уровень мастерства незаметно прорвался через второй слой «Сгущения энергии» и достиг третьего слоя.

Это изменение принесло Бай Сяочу́ню безудержную радость, его глаза засияли восторгом, и он громко рассмеялся. Глядя на своё тело, он понял, что меридианы внутри него окончательно перестали быть ручейками и превратились в настоящую реку.

Эта речка внутри тела мчалась с невероятной скоростью, быстрее, чем когда-либо прежде; достаточно было одной мысли, и духовная энергия вмиг устремлялась по меридианам, подчиняясь его воле, в любую точку тела. «Третий уровень концентрации энергии! Эти духовные рисовые зёрна для очищения действительно необыкновенны!» Бай Сяочунь поднялся на ноги, облизал губы и хотел было приготовить ещё несколько зёрен для очищения, но почувствовал, что меридианы внутри тела слегка распирает. Вспомнив описания из бамбуковых свитков, он понял, что телу нужно время, чтобы адаптироваться, и в ближайшее время продолжать практику нельзя.

Он отбросил эту мысль и начал расхаживать по комнате, полный решимости, но вскоре остановился и взглянул через окно на внешние ворота. Несмотря на глубокую ночь, при свете луны можно было разглядеть большое дерево у тропинки рядом с кухней. «Не годится, деревянный меч Сюй Баоцая кажется необычным. Даже достигнув третьего уровня концентрации энергии, я не могу быть уверен в победе!» Бай Сяочунь нахмурился, задумался на мгновение, затем посмотрел на разноцветный деревянный меч рядом и на котёл в доме.

«Если бы удалось провести очищение дважды, возможно, было бы надёжнее.» С этой мыслью он сразу принял решение, вышел из комнаты и взял немного духовного дерева у кухни. Подготовившись, в эту глубокую ночь Бай Сяочунь встал рядом с таинственным котлом, разжёг огонь из дерева, и, увидев, как загорелся узор, бросил деревянный меч в котёл.

Но на этот раз, сколько ни ждал, реакции не было. Бай Сяочунь нахмурился, посмотрел на узор на черепаховом котле, затем на угли под ним, немного подумал и снова вышел за духовным деревом. После нескольких попыток, несмотря на горящее пламя, деревянный меч не проявлял никаких изменений.

«Всё это дерево для одноцветного огня. Может быть, температура недостаточна, и нужен более высокий накал… двухцветный огонь?» С этой мыслью Бай Сяочунь вышел за дверь и, вернувшись, держал в руках фиолетовое дерево. Такого дерева в кухне оставалось немного, и он нашёл только один кусок. Положив его под котёл и разжег, сразу появилось пламя, состоящее из двух цветов — это был гораздо более горячий двухцветный огонь!

Как только появился двухцветный огонь, второй узор на черепаховом котле внезапно засветился, а пламя быстро потускнело, будто кто-то вытянул из него всю силу. Вскоре, когда двухцветный огонь полностью прогорел, второй духовный узор на котле уже ярко светился.

«Получилось!» Глаза Бай Сяочуня засверкали, и он быстро положил деревянный меч в котёл. Внезапно вспыхнул серебристый свет, и процесс занял больше времени, чем при первом очищении. Когда свет начал тускнеть, внезапно он резко усилился и устремился к Бай Сяочуню. Это изменение произошло так неожиданно, что он не успел среагировать. В глазах у него всё поплыло, и неописуемый ледяной холод, словно ледяное покрывало, проник в его тело. С ужасом он понял, что не может этому воспрепятствовать, и наблюдал, как этот ледяной холод резко пронзил его изнутри.

Лицо его мгновенно побледнело, зрение затуманилось, и он почувствовал, как что-то внутри него внезапно вырвалось и влилось в тот черепаховый котёл с узорами. Только после этого серебристый свет рассеялся, и в котле внезапно появился деревянный меч — более острый, чем когда-либо, настолько пронзительный, что от одного взгляда на него в глазах начинало резать.

Хотя меч по-прежнему выглядел потрёпанным и раскрашенным в пёстрые цвета, его внутренняя текстура древесины изменилась: если бы соскоблить краску, можно было бы разглядеть узоры, излучающие звёздный свет. Этот меч преобразился до основания.

Почти одновременно с появлением меча в небе над южным берегом секты Линси неожиданно прогремел гром, будто небеса разгневались, сотрясая всех учеников секты. К счастью, гром быстро стих. Пока эхо грома ещё разносилось, на клинке меча появилась вторая серебристая линия, несколько раз мерцавшая, прежде чем исчезнуть под слоем краски.

Бай Сяочунь не стал разглядывать меч. Его лицо то мрачнело, то прояснялось, он отступил на несколько шагов, едва не упав. Долгое время ему не удавалось прийти в себя — воспоминание о том мгновении заставляло его содрогаться.

— Что-то вытянуло из меня… — бормотал он, глядя на бронзовое зеркало, висевшее на стене. Не осознавая, он прищурился, затем потёр глаза и внимательно всмотрелся. Постепенно его лицо оцепенело.

В зеркале он увидел, что среди волос на висках появилась седая прядь. Хотя его внешность не изменилась, он чувствовал, что будто постарел на год.

— Жизненная сила!!! — прошептал Бай Сяочунь, потерянно глядя перед собой.

— То, что я потерял только что, — это моя жизненная сила. Я… я… — Он был на грани слёз. Ведь он занимался практиками ради долголетия, но вместо того, чтобы обрести его, он потерял целый год жизни. Это был сокрушительный удар.

— Я прогорел… — пробормотал он, сидя в оцепенении. — Кто бы мог подумать, что я, Бай Сяочунь, проживший половину жизни в осторожности, вдруг оступился…

Он горько усмехнулся, затем поднял глаза на черепаховый котёл. Его взгляд постепенно наполнился странным выражением. Ему казалось, что после потери жизненной силы между ним и этим котлом установилась какая-то связь, как будто он теперь может им управлять.

Его сердце дрогнуло, и он указал правой рукой на котёл.

Черепаховый котёл мигнул чёрным светом и мгновенно уменьшился, стремительно приближаясь к Бай Сяочуню, и исчез у него на кончиках пальцев. Бай Сяочунь вздрогнул, резко встал и отступил на несколько шагов, глядя то на свои пальцы, то на пустую печь.

— Это… это… — Он снова указал на землю, и чёрный свет вспыхнул с громким стуком — котёл снова появился.

Бай Сяочунь повторил эксперимент несколько раз, его настроение менялось от радости к грусти. Наконец, он вздохнул.

— Хотя я могу теперь спрятать его внутри себя, но ценой стал год моей жизни. Как ни крути, я всё равно в убытке.

На следующий день после полудня, когда Бай Сяочунь размышлял о том, как вернуть себе утраченные годы жизни, он внезапно почувствовал движение. Резко подняв голову, он ощутил, что к кухонной избе с разных сторон стремительно приближаются семь-восемь фигур. На уровне первого слоя сгущения энергии Бай Сяочунь не смог бы их заметить, но теперь, достигнув третьего слоя, он сразу почувствовал, что во главе этих фигур стоит Сюй Баоцай.

В этот же момент голос Сюй Баоцая, наполненный яростью и ненавистью, внезапно раздался:

— Бай Сяочунь, у тебя есть старший брат по школе, который тебя защищает, но и у меня есть такой же! Сегодня наши старые счёты должны быть сведены!

— *Жена с дочкой уехали в путешествие… И снова оставили меня одного дома… Каждый год одно и то же… Чувствую себя таким несчастным, таким обделённым… Прошу вас, поддержите меня голосом, добавьте в избранное, чтобы хоть как-то утешить… Скоро продолжу писать, назначаем встречу — сегодня в двенадцать ночи!*