Глава 69. Бай Сяочунь, младший хозяин приказал тебе явиться на аудиенцию

Через месяц после этих событий внешние ученики с горы Цзыдинь просто сошли с ума. За это время Бай Сяочунь показал им, что значит относиться к должности младшего дяди по секте как к своей главной профессии. Они обнаружили, что где бы ни находились на горе Цзыдинь, везде можно увидеть худощавого, бледнолицего юношу, на лице которого играла едва скрываемая, но явная самодовольная улыбка. Он важно шествовал, встречая каждого кашлем, а если кто-то не узнавал его, он сам представлялся…

Слова «дядя Бай» они уже произнесли столько раз, что чуть не стерли языки, но ничего не могли поделать. Бай Сяочунь был младшим братом главы секты, его статус превышал статус всех учеников, и если кто-то из учеников осмеливался проявлять к нему неуважение, это считалось нарушением правил секты.

В конце концов, все обратились к Чжан Дапаню, чтобы тот вмешался и уговорил Бай Сяочуня. Лишь после этого его с почтением, как драгоценную реликвию предков, отправили на гору Цинфэн.

Прошел еще месяц, и ученики с горы Цинфэн тоже чуть не сошли с ума. Особенно тяжело пришлось Чэнь Фэю и его двум товарищам. За этот месяц они потеряли покой и душевное равновесие. Бай Сяочунь часто появлялся у их дверей, и если они не кричали «дядя Бай» сотни раз подряд, он не уходил. Он даже пригрозил, что если они хоть немного проявят неуважение, он доложит об этом в зал правосудия. Чэнь Фэй и его товарищи дрожали от страха, каждый день вели себя крайне осторожно и в конце концов, почти плача, умоляли его пощадить. Они упомянули Цянь Дацзиня, но и тот был измучен до неузнаваемости. Лишь тогда Бай Сяочунь, вздохнув, покинул гору Цинфэн, чувствуя некоторое угрызение совести.

«Все внешние ученики уже знают меня, но среди внутренних еще есть те, кто меня не видел, особенно этот Цянь Дацзинь. Он, наверное, думает, что я забыл о нем?» — размышлял Бай Сяочунь, кивая с глубоким убеждением. Он почувствовал, что жизнь снова наполнилась смыслом, и поспешил отправиться на поиски внутренних учеников.

В последующие дни фигура Бай Сяочуня продолжала появляться на трех горах, но в основном он сосредоточился на территории, где жили внутренние ученики. Благодаря своему статусу, он мог свободно перемещаться почти по всей территории секты Линсицзун.

Однако вскоре Бай Сяочуню это наскучило. Большинство внутренних учеников находились в затворничестве, и он редко кого видел. Особенно Цянь Дацзинь: его жилище было защищено множеством магических барьеров, и он не осмеливался выходить наружу. Бай Сяочунь простоял у дверей Цянь Дацзиня целый месяц, но так и не дождался его, и никакие окрики не вызывали ответа.

«Не может быть, чтобы я не смог его достать!» — воскликнул Бай Сяочунь, стоя у входа в жилище Цянь Дацзиня, и попытался пробить барьер. Но магические защиты жилищ внутренних учеников было трудно разрушить силой. Бай Сяочунь понял, что сам не справится, и решил позвать кого-нибудь на помощь, чтобы вместе пробить защиту жилища Цянь Дацзиня.

Именно в этот момент с дальнего расстояния быстро приблизились две фигуры. Это были два внутренних ученика, один высокий, другой низкого роста. Подойдя ближе, они посмотрели на Бай Сяочуня, но не поклонились, а спокойно заговорили.

«Белый наставник, не могли бы вы, ради лица нашего молодого господина, простить дело Цянь Дацзиня?» — «Наш молодой господин — Шангуань Тянью.» Высокий ученик внутреннего круга специально выделил эти слова.

Шангуань Тянью — это первый из трёх гениев Южного берега! Его талант можно назвать редчайшим за тысячу лет в секте Линси на Южном берегу. Хотя он всего лишь ученик внешнего круга, но непременно станет мастером основы, и многие старшие в секте относятся к нему иначе, чем к остальным. Особенно потому, что он рассматривается как надежда Южного берега, способная превзойти Северный берег, и его активно поддерживают. У Шангуань Тянью множество последователей здесь, на горе Цинфэн.

Бай Сяочунь сохранял спокойствие. Раньше он бы испугался, но хотя он и боится смерти, это не значит, что он труслив. В тех делах, которые не связаны со смертельной опасностью, он смел до безрассудства. Сейчас его положение в секте почти исключало возможность смертельной угрозы, и он с презрением посмотрел на двоих, слегка улыбаясь:

— Увидев меня, вы даже не поклонились. Ваша смелость впечатляет. Кто дал вам дерзости быть столь наглыми и не уважать старших? Этот ваш Шангуань Тянью?

Бай Сяочунь резко взмахнул рукавом и спокойно произнёс.

Едва он произнёс эти слова, лица обоих учеников внутреннего круга изменились. В глазах высокого ученика внутреннего круга мгновенно промелькнула ярость.

— Белый наставник, следите за своими словами, — начал он, но не успел продолжить, как фигура Бай Сяочуня внезапно исчезла. Высокий ученик внутреннего круга опешил, как внезапный порыв ветра обрушился на него, и Бай Сяочунь уже стоял перед ним.

Скорость была настолько высокой, что они даже не успели осознать, что происходит. Прежде чем они успели среагировать, Бай Сяочунь поднял правую руку, и звук расколовшего небо грома раздался, когда его ладонь обрушилась на лицо высокого ученика внутреннего круга.

Одежда высокого ученика внутреннего круга тут же засветилась защитным светом — это был один из артефактов внутреннего круга. Но едва свет возник, как в момент соприкосновения с ладонью Бай Сяочуня он разрушился, не сумев задержать ни малейшей части силы. Ладонь Бай Сяочуня, наполненная бесконечной силой, обрушилась, словно каменная глыба.

Грохот — и в глазах высокого ученика внутреннего круга вспыхнули звёзды, в голове зазвенело, как будто его ударила огромная скала. Он выплюнул кровь, и его тело резко отлетело назад, как оборванный воздушный змей, пролетев несколько десятков метров, прежде чем он потерял сознание от боли, даже не успев вскрикнуть.

Эта сцена была слишком внезапной. Низкорослый ученик внутреннего круга застыл с открытым ртом, его голова гудела, а тело инстинктивно отступило назад. Он посмотрел на своего товарища, которого Бай Сяочунь одним ударом сбил с ног, затем перевёл взгляд на самого Бай Сяочуня, глубоко вдохнул и с трудом сглотнул слюну.

— Ты… ты… — дрожащим голосом указал он на Бай Сяочуня, его тело тряслось, а мысли путались. Он никак не мог представить, что физическая сила Бай Сяочуня может быть настолько ужасающей.

Ведь тот был на уровне восьмого слоя сгущения энергии…

«Старший, разве внутренний ученик может так указывать тебе?» Бай Сяочунь повернулся к низкорослому внутреннему ученику и, произнеся эти слова, двинулся вперёд. Низкорослый ученик издаёт пронзительный крик, его тело резко отлетает назад, но прежде чем он успевает отскочить, раздаётся свист ветра — Бай Сяочунь уже стоит перед ним и снова наносит удар ладонью.

Именно в этот момент холодный голос внезапно раздаётся из-под горы:

— Остановись!

Голос едва прозвучал, как стремительная фигура уже мчится вверх по склону.

Бай Сяочунь даже не взглянул в её сторону — его рука двинулась ещё быстрее. Раздался оглушительный хлопок, и зубы низкорослого ученика разлетелись во все стороны, брызги крови оросили землю, а шея его почти вывернулась. Тело ученика отлетело в сторону, и он потерял сознание.

Закончив с этим, Бай Сяочунь лишь лениво махнул рукой, поднял голову и посмотрел на приближающегося с горы мужчину средних лет. Тот обладал силой на уровне девятого слоя Сгущения Ци, что было сопоставимо с силами Чэнь Хэна.

Мужчина пристально смотрел на Бай Сяочуня, его лицо исказилось от гнева:

— Ты что, не слышал, что я только что сказал?! Проклятый, Бай Сяочунь, ты…

— Этот племянник-ученик, тоже хочет получить пощёчину? — Бай Сяочунь приподнял подбородок и улыбнулся. Он сразу понял, что ни этот мужчина, ни двое предыдущих не питают к нему ни малейшего уважения. В их костях засело презрение, как будто они стоят на недосягаемой высоте. Такие внутренние ученики вызывали у него лишь отвращение.

Едва он произнёс эти слова, как лицо мужчины потемнело, голос его оборвался. Сила физического тела Бай Сяочуня заставила его внутренне содрогнуться. Он был вне себя от ярости, но, вспомнив, с кем имеет дело, глубоко вдохнул. Учитывая статус Бай Сяочуня, его предыдущие действия не могли вызвать никаких претензий даже со стороны Зала Исполнения Наказаний.

— Бай Сяочунь, мой молодой господин велел тебе явиться к нему, — мужчина, сдерживая гнев, наконец выдавил из себя причину своего визита. Он прибыл по приказу Шангуань Тяньюя, чтобы доставить это послание.

На его взгляд, молодой господин несколько преувеличил значение этого Бай Сяочуня. Тот всего лишь случайно заслужил признание, не более чем шут, убивший нескольких слабых членов семьи истинных практиков. Если бы не удача, секта не стала бы так превозносить его достижения. Он не заслуживал, чтобы молодой господин, чьё будущее сулило достижение стадии Золотого Эликсира, отправлял за ним гонца.

Даже простое требование явиться на аудиенцию казалось мужчине унизительным для статуса его господина.

— Внешний ученик, пусть даже и гений — что с того? Пусть он сам придёт ко мне! — Бай Сяочунь сразу почувствовал высокомерие Шангуань Тяньюя. С его статусом, тот мог бы хотя бы лично прибыть или хотя бы отправить личное сообщение, но вместо этого заставляет его самого явиться на аудиенцию.

Он резко взмахнул рукавом, и порыв ветра раздул его одежду. Глаза мужчины вспыхнули гневом.

Бай Сяочунь, наш молодой господин велел тебе явиться на аудиенцию — это величайшая честь для тебя! Сколько людей мечтают о такой возможности, но не получают её, а ты… — Он не успел договорить, как его лицо резко изменилось. Он стремительно отпрянул назад, но было уже поздно. Тело Бай Сяочуня молниеносно возникло перед ним, и мощная пощёчина обрушилась на мужчину.

— Как ты смеешь! — Средних лет мужчина, обладающий девятым слоем сгущённой энергии, взорвался всей своей силой. Методом заклинаний пальцами он вызвал одно за другим лезвия ветра, пытаясь защититься. Но в тот же миг, когда лезвия возникли, раздался оглушительный грохот. Под ударом руки Бай Сяочуня они рухнули, как соломинки, не сумев оказать ни малейшего сопротивления.

Пощёчина Бай Сяочуня разрушила все препятствия и обрушилась на лицо мужчины.

Грохот, крик боли — тело мужчины отлетело на десятки метров, прежде чем он смог с трудом устоять на ногах.

— Даже Чэнь Хэн не сравнится с тобой, неудивительно, что ты признаёшь кого-то своим хозяином. Убирайся! — Бай Сяочунь презрительно фыркнул, отвернувшись и отбросив рукав.

Мужчина в ужасе смотрел на Бай Сяочуня, его тело дрожало от страха. Левая щека распухла, изо рта капала кровь с частичками зубов. Он поспешно отступил назад и лишь тогда, когда Бай Сяочунь удалился, обернулся и посмотрел на жилище Цянь Дацзиня, прищурив глаза.

Бай Сяочунь боялся смерти, поэтому к каждому, кто пытался его убить, относился с беспощадной ненавистью. Даже если Цянь Дацзинь привлечёт на помощь Шангуань Тянью, Бай Сяочунь не простит этого. В последние дни он, казалось, беззаботно бродил по секте, но на самом деле уже давно начал расследование в отношении Цянь Дацзиня.

— Думаешь, что, спрятавшись внутри, ты в безопасности? — холодно усмехнулся Бай Сяочунь и, развернувшись, удалился.

Спустя некоторое время, благодаря его нынешнему статусу, из Зала правосудия вылетела нефритовая табличка с заданием, пронзив жилище Цянь Дацзиня и появившись перед ним. Как и в случае с Бай Сяочунем, это было принудительное опасное задание. Цянь Дацзинь долго горевал, но вынужден был отправиться на выполнение… и, возможно, надеялся избежать беды.

Однако он недооценил жажду мести Бай Сяочуня. Такого рода задания были подготовлены в десятках экземпляров, и Бай Сяочунь тайно связался с Хоу Юньфэем. Семья Хоу была семьёй истинных практикующих, с основателем на стадии закладки основы, и глубокими корнями. Они высоко ценили Бай Сяочуня, а благодаря присутствию Хоу Юньфэя и его младшей сестры Хоу Сяомэй, они были естественными союзниками.

Они, безусловно, помогут в этом деле и гарантируют, что Цянь Дацзинь погибнет в ходе выполнения одного из этих заданий.

В Зале правосудия знали о делах Цянь Дацзиня, но в то время Бай Сяочунь был мёртв, и это дело не следовало разглашать. Хотя они не стали сразу преследовать Цянь Дацзиня, всё было зафиксировано.

Теперь, когда Бай Сяочунь вернулся и решил разобраться, Зал правосудия не стал мешать, чувствуя некоторую вину. Они позволили Бай Сяочуню действовать и даже внутренне причислили Цянь Дацзиня к мёртвым.