«Дзынь! Дзынь! Дзынь!»

Как заметил Ли Хаочэн, неподалёку доносился лязг оружия.

Ли Хаочэн обернулся и увидел двух молодых людей, сражающихся на сцене. Их уровень совершенствования был не слишком впечатляющим, всего около двадцатого.

Однако волнение обеих сторон, энтузиазм зрителей и награды, выставленные рядом, заставили Ли Хаочэна тайно восхититься идеями Юань Цинъюня.

Силы Цзянху (боевых искусств) в этом мире весьма интересны. Они, по сути, тесно связаны с императорским двором. Хотя они пока не тождественны друг другу, конфликты внутри Цзянху часто отражают потребности различных политических сил в этом мире.

Таким образом, хотя конференция по боевым искусствам якобы считалась грандиозным событием для всего сообщества цзянху, на самом деле, за исключением нескольких высших сановников, большинство независимых цзянху, присутствовавших на ней, присутствовали лишь для того, чтобы понаблюдать за зрелищем.

Но Юань Цинъюнь смотрел на вещи иначе. Пользуясь своим положением землевладельца, он основал восемь арен в усадьбе Учжэн, где молодые рыцари и другие герои цзянху могли соревноваться.

Независимо от победы или поражения, они получали небольшой подарок от усадьбы Учжэн. Это не только удовлетворило соревновательный дух молодёжи, но и оказало значительную услугу многочисленным независимым цзянху, присутствовавшим на конференции.

Не стоит недооценивать этих независимых цзянху. Их присутствие сродни присутствию низших образованных людей некоторых царств уровня Хуан, династий, не обладающих значительной трансцендентной властью.

Хотя по отдельности они могут иметь небольшое влияние, вместе они представляют собой важнейший канал распространения информации в этой сфере. В настоящее время в поместье Учжэн проходила конференция по боевым искусствам, и поместье Учжэн оказало этим воинам низкого уровня огромную услугу, позволив им продемонстрировать свои способности на сцене.

Это, несомненно, заслужит благодарность большинства странствующих мастеров боевых искусств, а репутация поместья Учжэн ещё больше укрепится.

«Дам!» — раздался громкий звук сбоку, вырвав Ли Хаочэна из раздумий. Он снова поднял взгляд.

Двое сражавшихся юношей уже покинули сцену. Теперь на сцене стоял монах. Он сложил руки, и тридцать два слоя ауры поднялись из его тела, переплетаясь и превращаясь в золотую ауру. С ним в центре аура внезапно расширилась, образовав огромный древний золотой колокол.

Вокруг золотого колокола парили бледные, словно санскритские иероглифы.

В радиусе трёх футов от монаха, как бы юноша с булавой ни размахивал своим оружием, вспыхивали лишь искры огня, и монах был совершенно беззащитен.

«Золотой Колокольчик?» Ли Хаочэн слегка удивился, но в следующее мгновение перевёл взгляд в другую сторону, где нарастала мощная сила.

«Ха-ха-ха!

Юань Цинъюнь, я слышал, ты проводишь здесь конференцию по боевым искусствам. Почему ты не пригласил меня, своего предка?»

С неба раздался оглушительный рёв, подобный раскатам грома, а затем вихрь палящего пламени. Спустились бушующие языки пламени, и десятки странников, не в силах спастись, с криками в агонии упали на землю, покрытые ожогами.

В центре пустого пространства взметнулся сгусток энергии, и закружилось пламя. Там стоял худой пожилой мужчина с длинными огненно-рыжими волосами, окружённый устрашающей аурой.

Кончики его волос слегка подпрыгивали, словно пылающее пламя.

«Демон Красного Пламени! Как он смеет врываться один!» Молодой воин рядом с Ли Хаочэном узнал его и прошептал в шоке, затем быстро прикрыл рот рукой, опасаясь, что тот заметит.

Ли Хаочэн лишь покачал головой, наблюдая за его выступлением, и продолжал смотреть в другую сторону. Мощные ауры вырывались отовсюду, захлестывая всё вокруг и обрушиваясь на виллу Учжэн.

Странники Цзянху, собравшиеся в вилле Учжэн, не могли противостоять натиску этих великих мастеров. Они в панике разбежались, схватившись за головы.

Ли Хаочэн отступил на несколько шагов вместе с толпой, но тут же встал на ноги, когда в вилле Учжэн поднялось несколько потоков энергии.

«Чи Янь, что ты здесь делаешь?»

Как только слова прозвучали, из глубин вырвалась фигура, подняв руку и нанеся удар.

Более шестидесяти слоёв ауры смешались в воздухе, и материализовалась призрачная фигура бога войны. Боевые песни железной кавалерии эхом разнеслись по небесам и земле. Слабая кровавая аура закружилась в пустоте. Слои мощной энергии взмыли вверх, напоминая атаку тысяч тяжеловооружённых всадников, заставив окружающих цзянху отступить. «Молодец!» — от души рассмеялся старый демон Чиян. Он поднял руки, и потоки пылающего огня взметнулись вверх.

Появились более шестидесяти слоёв ауры, а позади него материализовалась тень бога огня. Они столкнулись, и мощная энергия взбудоражила окружающую землю. Бесчисленные камни и грязь, вместе с покрывающей их травой и грязью, взметнулись в воздух единой массой и разлетелись во все стороны, словно проливной дождь.

В разлетающихся обломках заключалась энергия обеих сил.

Как мог странствующий воин уся выдержать это?

Когда уже почти начались потери, монах, ранее сотворивший Золотой Колокол, внезапно шагнул вперёд.

Он сложил руки, и аура более тридцати слоёв, проявленная первоначально, вновь вспыхнула, достигнув пика в сорок девять слоёв. Затем он резко взмахнул руками, мгновенно вызвав бесчисленные призраки, словно у него внезапно выросло тысяча рук.

Потоки энергии переплелись, превратившись в изображение бодхисаттвы позади него. Бледно-жёлтое сияние исходило от изображения, подавляя бушующую энергию вокруг него, разбивая вдребезги разбросанные прах, камни и грязь, спасая около дюжины странников, стоявших рядом с ним.

«Малыш-монах, если ты хочешь спасать людей, тебе всё ещё немного не хватает силы!»

За спиной монаха раздался тихий смех. Затем безмолвный, но мощный и зловещий энергетический всплеск без усилий прорвал неминуемо образовавшийся фантом золотого колокольчика и уперся в спину монаха. Как раз когда нападавший собирался ударить ладонью, готовый сокрушить разум противника, сбоку возникла мягкая сила пальца и ударила в жизненно важную точку.

Выражение лица мужчины слегка изменилось, и он быстро отступил, но не ожидал, что сила пальца последует за ним по пятам, меняясь по-разному, не давая ему возможности убежать, как бы он ни старался.

С яростью в сердце, зловещая энергия переплелась между его руками. Когда он ударил танцующими ладонями, он понял, что мягкая энергия противника – всего лишь иллюзия. Нападавший, оказавшись в щели, сразу понял, что что-то не так.

Но прежде чем он успел среагировать, как и монах до него, из-за его спины внезапно вытянулась рука, также наполненная безмолвной, но бесконечно меняющейся энергией, и врезалась в его тело.

Попав в его тело, энергия потекла по его меридианам, непрерывно повреждая их. Нападавший сделал два шага вперёд, из носа у него сочилась кровь.

Он повернулся к нападавшему. Ли Хаочэн убрал руку, на его лице играла лёгкая улыбка. В его взгляде не было и тени негатива. Странное выражение лица потрясло нападавшего.

В тот момент, когда его разум потерял самообладание, в глазах Ли Хаочэна блеснул луч света, пронзив сквозь них море сознания противника. Бесчисленные воспоминания превратились в поток информации, сливаясь с разумом Ли Хаочэна.

«Понятно!» Ли Хаочэн улыбнулся, снова подняв руку и рисуя в воздухе круги. Слои ауры преобразились, блокируя удары. Глядя на мужчину, позади него стояла свирепая, зловещая и холодно-свирепая тень восьмирукого демона-бога, и он прошептал: «Твой дар немного подавляет!»

Чи Юань Мэнсин взревел, и демон-бог позади него, набрав скорость, нанес новый удар.