Глава 519: Даосский священник без дна

Лонг Цин долгое время был слугой в аббатстве Чжишоу.

Каждый день он поднимался на покрытую виноградной лозой Красную гору и отправлял вещи старым даосским священникам, которые находились в странных пещерах.

Он был чрезвычайно истощен не только физически, но и морально.

Особенно его истощил старый даосский священник с перерезанной талией, который обращался с ним как с собакой или свиньей, постоянно унижая и пытая его, пока он не получил серьезные травмы и не начал харкать кровью.

Хотя его пытали снова и снова, его жизни ничего не угрожало.

На протяжении всех этих дней Лун Цин догадывался, что хотя старые даосские священники в этих пещерах были физически изуродованы, они явно знали о его происхождении и не осмеливались по-настоящему убить его.

Поэтому он терпел преследования, а иногда даже брал на себя инициативу поговорить с ними.

Даосские священники, которые были заключены в этих пещерах, почти наверняка были одиноки.

Согласно тому, что он узнал из историй в книгах, если бы он больше с ними общался, он мог бы наладить хорошие отношения с этими даосскими священниками и, естественно, получить от них пользу.

Такого рода ожидания казались ребяческими.

До сих пор, помимо вопросов о том, что происходило в области совершенствования в последние десятилетия, эти даосские священники только насмехались над его плохим состоянием совершенствования или сердились на то, что он все еще мог войти в аббатство, будучи таким слабым.

Тем не менее, он получил некоторую информацию из этих разговоров, по крайней мере.

Например, фамилия старого даосского священника-инвалида, который заставил его харкать кровью и сломал ему одно из ребер за то, что он на него уставился, была Хо.

Этот старый даосский священник Хо называл себя Получеловеком Даосом, что, очевидно, было не его настоящим именем, а самоиронией.

Согласно поколениям, он должен быть дядей иерарха Божественного дворца Западного Холма.

Неудивительно, что у него было такое непостижимое состояние.

В то время как его старая одежда развевалась в безветренном воздухе, обе руки Получеловека Даоса были запутаны в мехе лютоволка Снежного поля.

Его лицо было холодным, как камень, но глаза были полны страдания и отчаяния.

Глядя на Лун Цина, который вытирал кровь и с трудом вставал, он сказал.

В первый день, когда ты пришел сюда, я уже сказал тебе, что ты пустая трата времени.

Какое право ты имеешь разговаривать со мной?

Отвали.

Лун Цин не вышел из пещеры молча, как раньше, потому что он услышал нечто иное, чем слова его предшественника.

Старый даосский священник был в явном отчаянии. Он хорошо знал это отчаяние, поэтому он подошел к кожаному дивану, встал на колени и сказал: «Если бы я был тратой, настоятель аббатства не позволил бы мне прийти сюда, и у меня не было бы возможности встретиться с вами».

Услышав имя настоятеля аббатства, Получеловек Даос постепенно успокоился и посмотрел на Лун Цина, который стоял на коленях перед ним.

Он засмеялся и сказал: «Но ты действительно трата».

Я сейчас трата, но это не значит, что я всегда буду ею».

Лун Цин спокойно ответил, слегка поклонившись.

Его глаза покрылись бледно-серым блеском.

Действительно несправедливо говорить, что ты трата.

Получеловек Даос посмотрел на него без эмоций и сказал: «Хотя я унижаю тебя каждый день, ты все равно настаиваешь на том, чтобы войти в пещеру».

Это показывает, что у тебя твердая воля.

По скорости восстановления твоих травм я могу сказать, что у тебя сильное тело.

Ты практиковал Серый Глаз, пытаясь найти шанс поглотить мои навыки.

Неважно, обманываешь ли ты меня или перемещаешь, ты злой и беспощадный.

Услышав это, тело Лун Цина задрожало от шока.

Он не ожидал, что этот старый инвалид даосский священник, который, казалось, был безумен, мог так ясно видеть его намерения с самого начала.

Внезапно он почувствовал бесконечный страх и захотел убежать из этой великолепной, но чрезвычайно темной пещеры.

Однако, сам не зная почему, он не двигался.

Может быть, это было потому, что его тело было жестким, или он знал, что не сможет бежать быстрее скорости глаз старого даосского священника.

Или, может быть, он просто хотел сделать ставку на это.

Он все еще стоял на коленях перед старым даосским священником, но склонил голову ниже, чем прежде.

Серый Глаз — действительно изумительное умение.

После трансформации предшественниками в хаотианском даосизме, по сравнению с оригинальным дьявольским навыком Тао Те, Серый Глаз может поглощать Психическую Силу культиваторов, не пожирая их плоть и кровь.

Это действительно один из лучших выборов для скрытых атак.

Посмотрев на вершину пещеры, как будто на небо, Получеловек Даос вспомнил множество событий прошлого и медленно сказал: На самом деле, после таких преобразований Серый Глаз больше не выглядит кровавым, но вместо этого у него будут другие потери.

По сравнению с Дао Те, Психическая сила и даже дух, который подавляет Серый Глаз, не могут быть легко смешаны с вашим изначальным миром, что вызовет множество проблем.

Поэтому Серый Глаз не так силен, как настоящий Дао Те.

К сожалению, Практика Даоте в Доктрине Дьявола давно утеряна.

Теперь Доктрина Дьявола пришла в упадок, в мире, возможно, нет никого, кто знает эту практику.

Этот могущественный старый даосский священник, чье состояние совершенствования почти сломало Пять Состояний, не знал, что Мастер Лотос уже давно сумел возобновить Практику Даоте в тайне.

Лун Цин стал серьезным, так как он уже видел соответствующие записи в Sha Handscroll of Tomes of Arcane, но он не обратил на это особого внимания.

Услышав, что сказал Halfman Taoist, он понял, что это неразрешимая проблема.

Но больше всего его смутило то, что Halfman Taoist не убил его и не прогнал, разглядев все его намерения, а вместо этого начал учить его, как будто он был его учеником.

Halfman Taoist перевел взгляд с вершины пещеры на Лун Цина и спокойно сказал: У тебя твердая воля, сильное тело, тактические идеи, зловещие заговоры, большие амбиции и прочная выносливость.

Кажется, ты отвечаешь всем требованиям успеха.

Знаешь, почему я все еще говорю, что ты пустая трата времени?

Я не знаю.

Я слышал о твоем опыте на днях, что ты был знаменит в прошлом, но в конечном итоге был разрушен руками ученика Академии.

Теперь позвольте мне спросить тебя, в чем ты уступаешь ученику?

Услышав этот вопрос, Лун Цин надолго погрузился в молчание.

На самом деле, он уже много раз спрашивал себя и не понимал, почему Нин Цюэ лучше его — он был Божественным Сыном Западного Холма, который был почти совершенен, в то время как Нин Цюэ был просто пешкой в Городе Вэй.

Реальность была в том, что он был побежден Нин Цюэ в последовательных сражениях, и каждый раз он проигрывал более позорно, чем в прошлый раз.

Каков же был ответ на этот вопрос?

Ты недостаточно нахален.

Получеловек Даос посмотрел на него и сказал слабым голосом: Другими словами, ты все еще пытаешься сохранить свою последнюю гордость и просто не понимаешь, что если хочешь стать самым могущественным культиватором, ты должен точно знать, когда ты отказываешься от своей гордости и погружаешься в грязную грязь.

Лун Цин поднял голову и сказал, нахмурившись: Я не думаю, что у меня сейчас есть хоть какая-то гордость.

Получеловек Даос поднял руку, указал на свои колени и сказал: Ты стоишь на коленях передо мной, но в своем сердце ты все еще стоишь прямо.

Long Qing сказал: «Разве у Нин Цюэ нет собственной гордости?»

Halfman Daoist сказал: «Я никогда не встречал человека по имени Нин Цюэ и не знаю, что он сделал.

Но я уверен, что он обязательно откажется от всей своей гордости, если это необходимо для достижения его цели.

Если он сейчас в аббатстве Чжишоу, он никогда не поднимется на гору молча и не попытается использовать эмоциональное оскорбление или зловещие средства, чтобы забрать мою силу, как ты.

гeewenvel.com

Long Qing спросил в замешательстве: «Что бы он сделал?»

Halfman Daoist ухмыльнулся с морщинами на изможденном лице, дрожащими, как сырая лапша, которая вот-вот развалится.

Он сказал: «В первый день он войдет в пещеру, встанет на колени передо мной и будет умолять меня отдать ему половину моей силы».

Но… Насколько я знаю, люди в Академии все очень гордые.

Гордыня — это все поверхностные вещи, которые проявляются только тогда, когда люди получают свою силу.

Они гордятся небом, землей или людьми, но никогда собой.

Пока они могут стать сильнее, они предадут Хаотяня и присоединятся к Дьявольскому учению.

Эти бесстыдные люди не могут иметь гордости!

Получеловек Даос сердито зарычал, его лицо покраснело, а его дрожащая правая рука замахала в воздухе.

Казалось, он схватил невидимого врага и разорвал его на бесчисленные куски.

Казалось, все в пещере почувствовало гнев.

Белый волчий мех стал гладким от беспокойства и страха, а светящаяся жемчужина на стене тайно ослабила свой свет.

Стоя на коленях перед старым даосским священником, Лун Цин был разорван этой мощной духовной силой и, казалось, горел.

Он исчерпал все свои силы, чтобы не дать своему дрожащему телу упасть на землю.

Ветер стих, и в пещере снова воцарилась мертвая тишина.

Получеловек Даос посмотрел на Лун Цина и медленно спросил его: «Знаешь, кто разрезал меня надвое в талии?»

Его голос был спокойным, почти без колебаний, но в нем звучала бесконечная боль.

Согнув пальцы, руки Лун Цина, которые лежали на земле, слегка дрожали.

Он собирался зацепиться за след на земле.

Он рисковал разозлить старого даосского священника и сказал дрожащим голосом: Это либо директор, либо Кэ Хаожань.

Пораженный ответом, Получеловек Даос спросил: Как ты узнал?

Лун Цин ответил: Состояние совершенствования Предшественника уже вышло за пределы Пяти Состояний, и ты стал святым в то время.

В мире было только два человека, которые могли причинить тебе такую боль.

Услышав его ответ, Получеловек Даос громко рассмеялся от ненависти и сказал: Ты прав.

Меня разрубил пополам меч Ке Хаорана, и все старики, спрятанные в пещерах этой горы, были ранены либо Ке Хаораном, либо директором.

Я был серьезно ранен в битве с Ке Хаораном.

Если бы не секретная практика, которая сохранила мне жизнь, я бы умер на месте от невыносимой боли.

Даже несмотря на то, что я выжил в битве, я не мог забыть боль, которую я испытал: как мои кишки вытекли из моего тела, и как нижняя часть моего тела была отрезана.

Я никогда не забуду эту боль.

Хотя Ке Хаоран уже умер, я не мог отпустить свою боль.

Я не смирился с ней.

Я хочу, чтобы Ке Хаоран страдал, даже если он мертв.

Поэтому у меня есть бесконечное желание уничтожить Академию.

Однако всю оставшуюся жизнь я мог полагаться только на свою искаженную верхнюю часть тела, чтобы ползать, как жук, в этой пещере.

Я просто развалина без ягодиц.

Как я могу уничтожить Академию?

Получеловек Даос посмотрел на Лун Цина, стоящего на коленях перед ним, рассмеялся как сумасшедший и отчаянно сказал: «Декан аббатства послал тебя ко мне, поэтому я подумал, что у тебя есть шанс сделать это».

Оказалось, что ты просто пустая трата, ничем не лучше меня, хотя у тебя есть ягодицы.

Лун Цин внезапно поднял голову и спросил: «Как я могу не стать пустым тратой?»

Старый даосский священник перестал смеяться, посмотрел ему в глаза и сказал: «Так называемые сильные люди — это те, кто способен добиваться власти любой ценой».

Опустившись на колени в недоумении, Лун Цин сказал дрожащим голосом: «Причина, по которой я решил практиковать Серый Глаз, — это напасть на тебя или любого предшественника в пещерах этой горы.

Я думал, что уже сделал это любой ценой.

Я не знаю, как двигаться дальше».

Старый даосский священник сказал с ухмылкой: «Если ты хочешь сделать это любой ценой, у тебя не должно быть никаких эмоций или позиций, кроме стремления к власти.

Неважно, гордость это или вера, тебе нужно отбросить это.

Если это низ, который определяет твою позицию, ты должен быть как я сейчас, вообще без низа».

Лун Цин прошептал: «А как насчет Хаотяня?»

Старый даосский священник резко ответил: «Причина, по которой люди в Академии так сильны, в том, что у них нет веры или правил.

В их глазах Хаотянь даже не низ, а пердеж!»

Если ты хочешь победить Академию, тебе нужно быть человеком, который ничего не думает о вере и правилах и воспринимает Хаотяня как пердеж.

Отпусти!