2016-06-01
«Мужун Фу!» «Нань Мужун!» «Дядя Мастер!»… Увидев внезапно появившегося Мужун Фу со своими людьми, все вскрикнули от удивления. Услышав, как Мужун Фу окликает деревянный дом: «Старший брат Уяцзы», многие ещё больше заподозрили что-то неладное: «Кто такой Уяцзы?
Редактируется Читателями!
Неужели у Мужун Фу есть хозяин?»
«Уяцзы? Неужели этот старый злодей всё ещё жив? Почему Мужун Фу называет его «старшим братом»?» — подумал Дин Чуньцю, услышав голос Мужун Фу. Внезапно он увидел ребёнка, которого Мужун Фу бросил в сторону хижины. Внезапно кто-то вспомнился ему, и он беззвучно воскликнул: «О нет!»
Затем он увидел плывущего ребёнка, кричащего: «Уяцзы, ты знал, что я приду, но всё ещё не вышел? Ты что, ждёшь, что я приду к тебе? Пойдём, покажи мне, какой вред ты причинил Дин Чуньцю и этому ублюдку. Ты прятался здесь тридцать лет!»
«Дядя господин, господин…» Су Синхэ сделал несколько шагов вперёд, собираясь объяснить, как вдруг услышал вздох из каюты. Глубокий старческий голос произнес: «Сестра, теперь всё хорошо. Ты так стара и пытаешься вернуть себе молодость. Почему ты так бегаешь?» Раздался скрип, и дверь каюты открылась, и появился мужчина. Хотя он выглядел довольно старым, у него всё ещё была длинная чёрная борода, ни единого седого волоска. Его лицо было красивым, как нефрит, без единой морщинки. Его энергичная манера поведения и элегантные манеры сразу же вызвали симпатию.
«Ты… ты… ты…» Увидев этого человека, остальные, кроме Девочки-Бабушки из Тянь-Шаня, не дрогнули. Однако Дин Чуньцю был в полном ужасе.
Он указал на него и несколько раз повторил «ты», но не смог произнести ни слова. В его представлении Уяцзы давно погиб, будучи сброшенным со скалы. Он и представить себе не мог, что «воскреснет из мёртвых».
Потрясённый и ошеломлённый, он, естественно, не знал, с чего начать.
«Что ты имеешь в виду? Ты видишь, что я всё ещё жив?
Злой ученик, раз ты видел меня, своего дядю-учителя и дядю-учителя, почему бы тебе не сдаться сейчас же!» Наблюдая за Девочкой-Бабушкой из Тянь-Шаня, он вдруг услышал гневный голос Дин Чуньцю. Он прожил здесь в уединении тридцать лет.
Если бы не помощь Мужун Фу, он бы так и покончил с собой. Его негодование по отношению к Дин Чуньцю было вполне понятным.
Увидев его, Уяцзы тут же обрушил шквал проклятий, намереваясь уничтожить секту Сяояо.
«Что? Учитель Дин Чуньцю?» — воскликнули чужаки из Лэйгушаня, услышав слова Уяцзы.
Дин Чуньцю славился своими злодейскими способностями, а Уяцзы был его учителем. Разве это не его наследие?
Размышляя о мастерстве Дин Чуньцю в использовании ядов и энергетизирующих техник, некоторые из самых робких уже пытались бежать, чтобы не попасться на глаза.
Увидев это, Су Синхэ поспешно объяснил: «Все, это мой учитель, Уяцзы. К сожалению, в нашей секте есть предатель, Дин Чуньцю. Тридцать лет назад, овладев своим гнусным мастерством, он сговорился с чужаками, чтобы ранить нашего учителя, а затем скрылся в мире боевых искусств, сея хаос. Теперь, когда наш учитель поправился, и с помощью наших дядей и тётей, мы собираемся уничтожить этого предателя». Затем он крикнул Дин Чуньцю: «Дин Чуньцю, перед нами наш учитель, дяди и тёти, почему ты не сдаёшься?»
«Вот так всё и есть!» — воскликнули все, внезапно осознав. Хотя никто не понимал, почему глухонемой старик Су Синхэ вдруг заговорил, все понимали, что они пытаются уничтожить Дин Чуньцю. Действия Дин Чуньцю были безрассудны, а его техника преобразования ци была табу в мире боевых искусств.
Когда кто-то из его секты брал на себя инициативу устранить его, все, естественно, радовались этому, даже с нетерпением ждали.
В этот момент, глядя на Мужун Фу, который восстанавливал свою силу после того, как бросил ребёнка, Цзюможжи, сверкнув глазами, спросил Су Синхэ: «Господин Су, молодой мастер Мужун тоже из вашей секты?»
Су Синхэ ответил: «Да, он ученик моего учителя, и он также мой дядя!» Его слова были полны уважения.
Мужун Фу был не только исключительным мастером боевых искусств, но и намного превосходил его во всех аспектах знаний.
Даже в столь юном возрасте он стал его дядей, и Су Синхэ не выказал ни малейшего недовольства.
«Невероятно, невероятно!» — воскликнул Цзюможжи с похвалой. Неясно было, восхваляет ли он секту Су Синхэ или Мужун Фу. Последние два года он усердно практиковал боевые искусства и чувствовал, что добился значительного прогресса. Однако внезапное появление Мужун Фу не дало ему ни малейшего представления о ситуации. Размышляя о собственном прогрессе, во многом обусловленном наставлениями Мужун Фу, он ещё больше насторожился.
«Я думал, что боевые навыки Мужун Фу – наследие семьи Мужун, но не ожидал, что у него есть ещё один учитель. Взять, к примеру, Су Синхэ и Дин Чуньцю.
Его мастерство в боевых искусствах впечатляет, но интересно, почему они так и не сделали себе имя в мире боевых искусств?»
Эта мысль пришла в голову и остальным. Несмотря на объяснения Су Синхэ, никто по-прежнему не знал названия секты, кроме того, что её собираются уничтожить. Это добавляло таинственности.
Там Дин Чуньцю уже знал, что попался на уловку и может даже погибнуть здесь. Однако он перевел взгляд и увидел Мужун Фу, сидящего, скрестив ноги, и приходящего в себя. Дитя-Бабушка Тянь-Шаня наблюдала за Уяцзы. Внезапно она разразилась диким смехом: «Ха-ха!»
«Я чуть не попалась на твою уловку! Думаешь, блефуешь, и сможешь победить меня, Бессмертного Звёздного Неба? Старый негодяй, скорее отдай нам наше секретное руководство, и я сохраню тебе жизнь!»
Видя, насколько измотан Мужун Фу, и слыша, как восстанавливается силы Дитя-Бабушки Тянь-Шаня, он почувствовал, что эти двое больше не представляют угрозы.
Хотя Уяцзы, казалось, восстановился, его боевые искусства были забыты тридцать лет, и он не был уверен, что сможет с ним соперничать. Теперь, когда они все трое были вместе, это была прекрасная возможность заполучить секретное руководство клана Сяояо.
«Жадность ослепляет разум, жадность ослепляет разум!» Су Синхэ вздохнул, покачал головой и уже собирался попросить Уяцзы схватить этого человека.
В этот момент из-за спины его ученика Сюэ Мухуа внезапно выскочил юноша с криком: «Великий мастер, ученик, пожалуйста!»
«Кто ты?» Су Синхэ слегка нахмурился, не узнав юношу. «Ученик Ю Таньчжи, ученик Мастера Сюэ, просит разрешения и у Великого Мастера, и у Мастера схватить этого негодяя», — сказал юноша.
За последние два года он прошёл десятки тысяч миль с Су Синхэ на север и юг, не только добыв множество редких и ядовитых насекомых и отточив своё мастерство, но и его характер несколько изменился.
Раньше он ни за что не осмелился бы вызвать Дин Чуньцю на бой.
«Чепуха!»
Выражение лица Су Синхэ слегка смягчилось, когда он услышал, что ученик — ученик Сюэ Мухуа, но всё же отругал его. Из соображений конфиденциальности Сюэ Мухуа и Ю Таньчжи только что прибыли, поэтому он понятия не имел о мастерстве своего ученика в боевых искусствах.
Увидев, что тот выглядит молодым человеком, он инстинктивно начал ругать его, обвиняя в том, что тот потревожил его.
Он уже собирался сделать ему выговор, как увидел, как Мужун Фу открыл глаза, выпрямился и скомандовал: «Отпусти Таньчжи! Думаю, он более чем способен справиться с боевыми искусствами Дин Чуньцю. Мы просто постоим и посмотрим!» Его слова были окончательными. (~^~)
window.pubfuturetag = window.pubfuturetag || [];window.pubfuturetag.push({unit: ‘65954242f0f70038c0e5cf’, id: ‘pf-7118-1’})
