Финальный штурм

В настоящее время граф Кобри бесчинствовал за пределами города Гелдос…

С тех пор, как он отправил отряд кавалерии пикинеров, чтобы доставить свою просьбу о дополнительных припасах, он испытывал необъяснимое чувство беспокойства из глубины своего сердца, как будто оно предсказывало грядущее несчастье.

Ситуация битвы, в которой он участвовал, также не была идеальной: из более чем 2000 солдат-фермеров, сплоченных его вассальными дворянскими семьями, почти 500, четверть от общего числа, уже погибли.

С другой стороны, его пять рот кавалерии пикинеров и полк гарнизона понесли только десятки потерь за последние два дня и все еще сохраняли свою боевую мощь.

За последние два дня он захватил еще три крепости, и только пять все еще стояли у них на пути.

Фермеры, на которых он в основном полагался при завоевании крепостей, уже были на грани восстания, поскольку их численность довольно быстро уменьшалась, а деньги просто не стоили этой жертвы.

Всякий раз, когда они получали приказ мобилизоваться, они слонялись без дела и тратили столько времени, сколько могли, пока на них не оказывали давление и не заставляли действовать кавалеристы с пиками.

Граф Кобри знал, что он не сможет продолжать в том же духе, учитывая, что рыцари из вассальных дворянских семей бросали на него странные взгляды, как будто они считали, что граф использует эту возможность только для того, чтобы попытаться ослабить силу дворянских семей, которые ему служили.

Поскольку оставшихся припасов в их лагере хватило только на три дня, граф начал беспокоиться об отсутствии какой-либо связи с Гелдосом после того, как он отправил туда свои войска два дня назад.

Такого быть не должно!

Город Гелдос не так уж далеко от холмов Мотц, и добраться туда верхом на лошади можно максимум за 8 часов!

Мой отряд кавалерии с пиками должен был вернуться сюда с ответом из города Гелдос о том, когда прибудут ресурсы и припасы!

Что-то должно было произойти.

Не в силах больше ждать, граф решил вернуться в город, немного поразмыслив.

Он оставил оставшиеся припасы своему гарнизонному полку и собрал рыцарей из других семей для ободряющей речи, чтобы побудить их продолжать охранять лагерь до его возвращения.

Затем граф Коби привел свои пять с половиной рот кавалерии с пиками в город Гелдос с намерением пополнить их численность там.

В то же время Лорист только что закончил свои дела в замке Уильямайлс и возвращался в город Гелдос с отрядом рыцарей Джоска и Термана.

На рассвете граф прибыл к воротам города Гелдос со своими солдатами и вздохнул с облегчением, увидев, что его семейный флаг все еще развевается на флагштоке.

Затем он поручил нескольким людям пойти и попросить открыть ворота, чтобы его измученные люди могли отдохнуть после долгого дня путешествия.

Он и не подозревал, что как бы громко солдаты ни объявляли о возвращении графа и ни просили опустить подъемный мост и открыть ворота, гарнизонные войска на стенах города не делали никаких признаков того, что собираются это сделать, а вместо этого начали ругаться в ответ на солдат внизу и даже вооружились луками, как будто собирались защищать город от захватчиков.

Сначала граф Кобри был вполне удовлетворен тем, насколько бдительны и осторожны были солдаты, охранявшие город.

Но через полчаса он заметил, что что-то не так, и увидел большую группу людей, появившуюся у городских стен во главе с Фрейяром, которого он заключил в тюрьму за нежелание служить ему.

Когда Фрейяр объявил графу, что город находится под его контролем, граф Кобри подумал, что все это просто плохой сон.

Даже в самых смелых своих фантазиях он не мог представить, что такой заключенный, как Фрейяр, сможет захватить город.

Затем разъяренный граф указал на флаг и спросил, почему его не сняли, если город действительно находится под его контролем.

Смущенно смеясь, Фрейяр сказал графу, что забыл использовать флаг, чтобы вытереть задницу после похода в туалет, так как у него было слишком много дел, требующих его внимания.

Затем он извинился за то, что пренебрег флагом, и заверил графа, что он попросит кого-нибудь снять его, чтобы использовать в туалетах.

В ответ граф был в ярости до такой степени, что его вены почти лопнули.

Один сын Золотого ранга, стоявший рядом с ним, начал ругаться в ответ на Фрейяра и сказал, что, несмотря на то, как хорошо граф обращался с ним, он все равно осмелился пойти против графа, когда тот был вдали от города, как дикарь, который не знает, как отплатить за милость другим людям.

Выйдя из себя, Фрейяр тут же выругался вслух.

Ты называешь убийство моей приемной матери и заключение моей семьи и меня одолжением?

Ты такой больной и заблуждающийся!

Не желая продолжать разговор, Фрейяр приказал лучникам стрелять, и в результате сын Золотого ранга был ранен тремя стрелами.

Если бы не пылкие пикинеры, которые его защищали, граф тут же бы погиб.

Оставив десятки трупов пикинеров у городских ворот, граф сумел выбраться из зоны обстрела луков невредимым.

Он быстро приказал своим солдатам заготовить бревна и построить осадные лестницы, готовясь к атаке города.

Однако граф забыл важный факт: отряды пикинеров-кавалеристов, которые он привел с собой, были сформированы совсем недавно из людей в лагере для рабочих, а не из тех, кто сопровождал его в те годы, когда он выдавал себя за бандита.

В тот момент, когда некоторые из них узнали своих товарищей у городских стен, они начали общаться с ними и узнали, что члены их семей находятся в надежных руках.

С одной стороны, был граф, который готовился атаковать город в порыве ярости.

С другой стороны, солдаты почувствовали облегчение, узнав, что с членами их семей все в порядке.

Вот почему люди графа пришли к молчаливому соглашению сопротивляться приказам графа, насколько это возможно, и потратили целый день на то, чтобы построить всего 3 осадные лестницы в мучительно медленном месте.

Кипящий от злости граф сердито избил палками нескольких человек, которые, по его мнению, бездельничали, и назначил десятки других солдат, которые сопротивлялись приказам, первыми атаковать город.

В результате граф едва не потерял сознание от рвоты кровью.

Солдаты, которых он наказал для участия в первой волне атак, использовали принесенные ими лестницы, чтобы подняться на стены без какого-либо сопротивления со стороны войск, защищавших городские стены.

Как только они добрались до стен, они бросили свое оружие на землю и обняли своих товарищей, прежде чем начать проклинать графа.

В мгновение ока кавалеристы с пиками, которые пробрались на стены, сдались врагу и даже помогли втащить осадные лестницы, которые они принесли с собой, на стены.

Граф, который только что стал свидетелем такой сцены, выплюнул полный рот крови, его лицо покраснело от ярости.

В этот момент другой сын графа, Золотой ранг, начал ругаться в сторону городских стен еще более вульгарно по сравнению с бывшим сыном, который был ранен тремя стрелами.

Видя, что граф лишился чувств от потери крови, а пикинеры, похоже, были слишком уставшими, чтобы что-либо сделать, незаконнорожденные сыновья Серебряного ранга приказали убить и разделать лошадей солдат, которые сдались врагу, чтобы приготовить мясные блюда, чтобы набить желудки остальных людей на данный момент.

Пройдя всю ночь в быстром темпе без отдыха, все люди были голодны и истощены.

После этого братья обсудили, как им следует умиротворить пикинеров.

Среди 600 солдат, которые у них были, тех, кто действительно был верен графу, было менее 50, и в основном это были старые солдаты, которые следовали за графом годами.

К тому времени, как граф пришел в себя, у него было два выбора.

Атака на город больше не была вариантом, так как он не мог предсказать, как отреагируют его пикинеры, которые были на грани смены стороны.

Первый выбор, который у него был, — вернуться в лагерь в холмах Мотц, чтобы присоединиться к своему гарнизонному полку и вернуть всю армию, чтобы отвоевать город.

Единственным недостатком этого плана было то, что к тому времени, как они вернутся в город, у его гарнизона, вероятно, закончится еда.

Последнее, чего он хотел, — чтобы его отчаянные солдаты отвернулись от него.

Другой выбор, который у него был, — отступить в замок Уильямайлс, где он мог временно остановиться, чтобы восстановить свою армию и вернуть себе власть.

Однако это означало отказаться от гарнизонного полка, который он оставил в холмах Мотц, а также от города Гелдос.

Но он верил, что, если он сможет связаться с силами повстанцев, которые были в западных горах, он сможет вернуть все, что он потерял.

Когда граф размышлял, какой путь выбрать, издалека послышались звуки скачущих лошадей.

Казалось, что группа солдат приближалась с тропы, которая вела к замку Уильямайлс.

Возвращение Лориста и Джоска с отрядом рыцарей Термана лишь помогло заманить графа в ловушку в городе Гелдос.

Йоск приблизился к людям графа на расстоянии 30-40 метров и перебросил три головы, которые приземлились у ног графа Кобри.

Увидев три головы своих незаконнорожденных сыновей, которые находились в замке Уильямайлс, граф почувствовал, что его ударила молния.

Смерть его сыновей могла означать только то, что замок Уильямайлс уже попал под контроль врага.

Увидев, как стрелок Йоск отвернулся, чтобы вернуться в сторону Лориста, граф встал и направился к ним, прежде чем остановиться в десяти метрах.

Уставившись на Йоска свирепым взглядом, он перевел взгляд на Лориста и сказал: Кто ты и почему ты идешь против меня?

Сидя верхом на лошади, Лорист посмотрел на крепкого 60-летнего мужчину с прядями седых волос на голове, который штурмом взял северо-западную область, и холодно сказал: «Интересно, мне следует обращаться к вам как к графу Кобри или Рыжей Бороде, бандиту, чье печально известное имя и дикость хорошо известны во всей провинции Бодолгер?»

Граф неудержимо вздрогнул и показал шокированное выражение на лице.

Затем он успокоился, не опровергая обвинений Лориста, и продолжил, указывая на город Гелдос, а затем на три головы, которые лежали на земле: «Кто ты, черт возьми?

Это результат твоего заговора против меня?

Тебе удалось заставить мою семью Кобри погрузиться в такие глубины…» Заговор против тебя?

Кем ты себя возомнил?

Не говори мне, что ты уже забыл свои грехи.

Когда ты выдавал себя за Рыжебородого, все люди из торговых конвоев, на которые ты нападал, были убиты без пощады, женщины и дети тоже не были исключением.

Ты думал, что сможешь прожить остаток своей жизни в мире только потому, что ты маскировался, когда делал все это?

Сегодня мое прибытие знаменует твой конец.

Я искореню всю семью Кобри, как ты поступил с другими дворянами в округе, и убью всех твоих потомков мужского пола…

В словах Лориста чувствовалась кипящая ненависть.

Он подал знак Терману подойти и указал на значок с изображением разъяренного медведя на груди и сказал: «Я уверен, что ты уже видел этот знак на двух красных деревянных ящиках в твоих покоях».

Мой третий дядя намеревался подарить эти ящики девушке, которую любил.

Однако конвой, который он возглавлял, встретился с бандитом Рыжебородым, и ни один из них не выжил.

Все эти годы моя семья искала этого бандита повсюду.

Кто бы мог подумать, что нападение ваших войск на мой конвой наконец приведет меня к вам…

О, господин граф, вы, должно быть, удивлены, узнав, что корпус повстанцев, который намеревался охотиться на наш конвой, был полностью уничтожен, а некоторые из сдавшихся нам войск показали, что Рыжая Борода был вами все это время.

Один из них даже упомянул, что узнал наши фамильные знаки отличия по двум коробкам, которые есть у вас в комнате… Вот почему я пришел за вами.

Вы из семьи Нортон из Северных земель… запинаясь, пробормотал граф.

Он узнал знаки отличия с того времени, когда он совершил набег на их торговый конвой.

Он даже вспомнил, что потерял одного незаконнорожденного сына Золотого ранга и одного незаконнорожденного сына Серебряного ранга в том инциденте.

Люди из торгового конвоя, которые сражались до последнего вздоха, произвели на него большое впечатление.

Это также было причиной, по которой он сохранил эти две коробки как память.

Теперь, когда доказательства были представлены ему, ему больше не было смысла отрицать обвинения.

Пристально глядя на Лориста, он улыбнулся и сказал: «Ну и что, если это сделал я?

Я совершил набеги на слишком много конвоев в свое время.

Теперь, когда ты пришел за возмездием, я определенно развлеку тебя.

Посмотрим, кто выйдет из этого живым».

Затем граф повернулся, чтобы вернуться к своим солдатам, и Лорист даже не потрудился его остановить.

Затем граф Кобри надел доспехи и сел на коня, прежде чем направить копье на силы Лориста.

За ним его незаконнорожденные сыновья и старшие солдаты, которые все еще были ему верны, сели на своих лошадей и выстроились в атакующий строй.

Лорист махнул рукой и спокойно приказал: «Все, кто не в Серебряном ранге, могут отступить.

Те, кто в нем, следуйте за мной и встаньте в атакующий строй».

Джоск и Терман поскакали к спине Лориста, и затем Терман вручил Лористу пику для его использования.

Различные рыцари Серебряного ранга также выстроились аккуратно позади Джоска и Термана.

Включая Лориста, который был в самом начале, всего было 27 рыцарей, которые выстроились в треугольном строю.

На противоположной стороне было 58 кавалеристов, включая графа.

В этот момент все за пределами города прекратили свои дела и обратили внимание на зрелище, которое разворачивалось перед ними.

Атмосфера была тяжелой и мрачной, никто не осмеливался произнести ни малейшего звука.

В то же мгновение Лорист и граф Кобри начали свою атаку, и две группы всадников бросились друг к другу с головокружительной скоростью.

Пика Лориста не испускала никакого свечения лезвия, в то время как у Джоска, который был позади него, из кончика его пики исходил золотой клинок света.

У остальных рыцарей, включая Термана, из кончиков их пик для верховой езды исходило серебряное свечение лезвий.

Увидев только один золотой клинок света из рядов своих врагов, граф почувствовал себя воодушевленным и потянул свое копье, которое также испускало золотой клинок света в сторону Лориста.

Похоже, что этот негодяй даже не Серебряного ранга… Пока мне удастся его победить, я определенно смогу переломить ход всей ситуации…

В мгновение ока две группы столкнулись, и вскоре начался хаос…

Граф Кобри жестоко ударил своим золотым копьем в левую руку Лориста, намереваясь сбить его с коня, прежде чем прикончить его.

В ответ Лорист взмахнул пикой вверх и заставил ее столкнуться с копьем.

Золотое копье было ужасно сбито с траектории, и пика Лориста быстро ударила в верхнюю часть туловища графа, заставив его упасть с коня с онемевшим выражением лица.

Одним ударом граф, который еще не упал на землю, снова был сбит в полете в группу обезумевших солдат, прежде чем приземлиться примерно в десяти метрах.

На плечах графа можно было увидеть две ножевые раны, когда он лежал на земле, извиваясь и крича, не в силах подняться.

Затем Лорист вернулся на хаотичное поле битвы, самозабвенно нанося удары и рубя.

Всего за несколько мгновений десятки кавалеристов лишились жизни от его пики.

После того, как Лорист трижды обошел поле битвы, ни один кавалерист не остался на лошадях.

Однако только 10 из 26 человек, которые следовали за ним, все еще были в седле.

Терман махнул рукой рыцарям Железного чина, которые отступили еще дальше перед атакой, чтобы они пришли и помогли его спешенным людям.

Что касается вражеских солдат, которые еще не умерли, то их наградили быстрым, милосердным ударом, который избавил их от необходимости испытывать дальнейшую боль перед лицом смерти.

Терман вскоре подошел с перевязанной левой рукой, чтобы сообщить об их состоянии.

Было 8 тяжело раненых солдат и 14 легко раненых, включая его самого.

Это отчасти благодаря доспехам, которые они были экипированы и обеспечивали превосходную защиту.

Что касается стороны графа Кобри, то люди, которые последовали его примеру, почти погибли, включая его 6 незаконнорожденных сыновей Серебряного ранга.

Другой сын Золотого ранга сражался с Джоском до последнего момента, только чтобы тоже умереть.

Единственным человеком, который все еще был жив после всего этого, был сам граф Кобри.

Увидев графа, который стонал и пресмыкался на земле от боли, Лорист сказал: «Постройте крест.

Я хочу пригвоздить его к смерти на нем…