Глава 892: Не время

Золотой свет, содержащий божественную силу, превратился в золотые клинки, которые густо усеяли крышу зала.

Дрожа, они превратились в размытое пятно и бросились к женщинам Музыкального клана, которые все еще лежали на земле.

В их глазах появился страх, но никто из них не увернулся.

Во-первых, потому что даже если они увернутся, они все равно умрут.

Без присутствия святой дочери они не смогут остановить неожиданное бедствие.

Во-вторых, Цзя Тянькуан наказывал их за неуважение, но они все равно сделают это, если им дадут еще один шанс.

В их умах были и другие соображения.

Даже если город Лакшми был уязвим, они не позволят другим проявлять неуважение к нему или музыкальным кланам.

Не имело значения, был ли другой человек наследником древнего бога или нет.

Когда золотые клинки упали, они застыли в воздухе, используя бесформенную энергию.

С каких это пор другим разрешено вмешиваться, когда потомки Музыкального клана совершают ошибки?

— спросил холодный женский голос.

Он разнесся по всему залу.

Голос женщины был глубоким и расслабляющим.

Когда Цзя Тянькуан, который собирался сердито потребовать объяснений, потерял весь свой гнев, услышав его.

В его голове была только одна мысль, и она заключалась в том, чтобы увидеть обладательницу этого голоса.

Четыре посланника, сидевшие рядом с ним, также думали о том же.

Они были уверены, что обладательница голоса, безусловно, была красавицей, которая могла бы погубить страну.

Все выглянули из зала и увидели необычно высокую женщину, приближающуюся к ней.

У нее были длинные и мягкие волосы, которые были связаны золотым кольцом на спине.

Ее кожа была светлой, но в ее глазах, похожих на феникс, был намек на гнев.

Как ни странно, это делало ее свежей и очаровательной.

Подобно ведьме или бессмертной, она была потрясающей красоты.

Когда девушки Музыкального клана, которые не могли подняться с земли, увидели застывшие в небе золотые клинки, они повернулись к Брунгильде и выразили свое почтение.

Отдавая дань уважения древней богине.

Все встаньте.

За то, что вы спровоцировали пятерых посланников, вы не получите сегодня еды.

Теперь идите в медицинский зал и лечитесь, — сказала Брунгильда, махнув рукой.

С того момента, как она появилась на сцене, пятеро посланников не могли отвести от нее глаз.

Даже когда они услышали ее наказание для девушек Музыкального клана, они не обратили ни малейшего внимания.

Если бы это произошло раньше, не было бы нужды говорить о Цзя Тянькуан, даже остальные четыре посланника потребовали бы сурового наказания для женщин Музыкального клана.

Но прямо сейчас все пятеро были полностью очарованы и не имели ума думать о других вещах.

Когти Цзя Тянькуана, спрятанные под столом, крепко сжимали золотые нити ковра.

Выражение его лица было полно удивления.

Из ниоткуда в руке Брунгильды появился стул, и она села на него.

Она спокойно посмотрела на отвлеченных посланников и медленно сказала: «Хотят ли пятеро посланников чего-то от этой древней богини?»

Ли Юньму и Святая Дочь Ху Ши стояли позади нее и смотрели на пятерых посланников с недобрыми мыслями в головах.

Когда они пришли всего минуту назад, все трое уже расследовали все, что происходило в зале.

Если бы они не примчались вовремя, лидер Цзя Тянькуан действительно изрубил бы на части слабых женщин, посланных развлекать его.

Они были в резиденции музыкальных кланов, городе Лакшми.

Если бы кто-то осмелился быть таким высокомерным и необузданным на их территории, кто бы не рассердился.

Но Город Лакшми хотел объединиться с пятью древними богами, поэтому нападение на их сыновей, отправленных в качестве посланников, не принесло бы ничего хорошего.

Святая Дочь Ху Ши вздохнула, чтобы скрыть убийственное намерение в своих глазах.

Ли Юньму стоял рядом с ней, скрестив руки.

Всего лишь мгновение назад пятеро посланников немного разозлили его, издеваясь над слабыми, но теперь они широко раскрытыми глазами смотрели на Брунгильду, из-за чего он чувствовал себя оскорбленным.

Перед тем, как я пришел, крестный отец сказал мне, что в Городе Лакшми есть еще одна древняя богиня, которая потрясает небеса красотой.

Я не поверил ему и приехал в Город Лакшми заранее.

Я не ожидал увидеть, что ты, Древняя Богиня Лю Цин, такая, как мне сказал крестный отец.

Одного взгляда достаточно, чтобы влюбить кого угодно на всю жизнь.

Когда Цзя Тянькуан услышал голос Брунгильды, он был опьянен.

Через некоторое время он медленно вернулся в реальность, расслабил когти, и на его лице появился намек на улыбку.

Как и сказал крестный отец, один взгляд может заставить любого влюбиться на всю жизнь.

Древняя богиня Лю Цин даже на один уровень выше, чем у клана Дэвов из города Асура.

Пи Чжань, с его трансформирующимся телом, также вернулся в реальность и эмоционально сказал: «У крестного отца действительно хороший глаз.

Женщина, о которой он заботится, действительно отличается от всех остальных.

Всегда будут красавицы, которые будут отличаться от других».

Пять посланников продолжили один за другим.

Их слова, помимо пения хвалы Брунгильде, также были наполнены чувством оценки объектов.

Брунгильда посмотрела на пятерых посланников и сказала спокойным голосом: «Пять посланников действительно слишком высоко меня хвалят».

Но эта богиня не понимает одного, разве сыновья других древних богов не имеют никакого представления о социальной структуре?

Я древняя богиня, а вы всего лишь боги.

Согласно правилам, когда вы все видите меня, вы должны отдать свои приветствия, чтобы проявить свое уважение.

Но вы все еще не сдвинулись с места, так что в чем смысл?

Может ли быть, что боги настоящего больше не понимают даже самых основных правил?

Когда она сказала это, на лицах всех посланников появились улыбки.

В их глазах даже холодные слова Брунгильды были подобны сладким речам.

Но, несмотря на то, что они любили ее, они не отказались от своего высокомерия.

Город Лакшми был уязвим и мог полагаться только на союз с пятью древними богами.

Хотя они использовали слово «союз», пятеро посланников ясно осознавали в своем сердце, что они установят подчиненные отношения.

Город Лакшми превратится в подчиненный город для пяти древних богов.

Номинально он может оставаться под контролем Древней Богини Лакшми, но тайно им будут управлять пять древних богов.

Даже недавно продвинутая древняя богиня уже превратилась в разменную монету, так о какой социальной структуре она говорила?

Древняя Богиня Лю Цин, должно быть, шутит.

Условием союза между пятью древними богами и Древней Богиней Лакшми являешься ты.

После соревнования ты в конечном итоге станешь нашей крестной матерью, поэтому, чтобы сблизиться, мы не стали оказывать почтение, — сказала Е Тянь, у которой была темно-синяя кожа.

Брунгильда не ответила, но осмотрела пятерых посланников.

Ли Юньму, стоявший позади нее, в этот момент вышел вперед.

Соревнование еще даже не началось, а вы, пятеро посланников, осмелились быть настолько уверенными в нашей победе, — холодно сказал он.

Если пять древних богов смогут победить моего предка, то на этот раз неуважение можно будет считать забытым.

Но если ни один из пяти древних богов не победит, то вы пятеро умрете.

Когда Цзя Тянькуан услышал, как Ли Юньму так необузданно себя ведет, он нахмурился и перевел взгляд на источник голоса, чтобы увидеть другую красавицу.

Хотя ее нельзя было считать такой же потрясающей, как Древняя Богиня Лю Цин, она все равно была чрезвычайно красива.

Более того, чем больше на нее смотрели, тем красивее она казалась.

Несчастье в его сердце быстро рассеялось, и он тихо сказал Ли Юньму: «Откуда ты, сестренка?»

Когда Ли Юньму посмотрел на Цзя Тянькуан, на его лице появился намек на недовольство.

В тот момент он изображал Лю Байлина, но когда он увидел неприкрытую похоть в глазах Цзя Тянькуан, он все равно почувствовал тошноту в своем сердце.

Я святая дочь клана Пипа, и мое положение совершенно отличается от твоего.

Что, ты думаешь, что сможешь подавить меня, используя положение сына древнего бога?

Ли Юньму подавил тошноту в своем сердце и сделал три глубоких вдоха, прежде чем расслабить руки, которые сжались в кулаки.