JOY OF LIFE Глава 744. Радуга в 12-м году календаря Цин (2) Радость жизни
Редактируется Читателями!
Глава 744: Радуга в 12-м году календаря Цин.
Дождь медленно падал на соломенные шляпы. Монахи-аскеты с бледными лицами стоят на мокрой земле, уставившись на слепого юношу с черной повязкой на глазах. Они не могли долго реагировать. Первоначально они были последней линией обороны Императора Цин. Ранее дюжина монахов-аскетов объединилась и чуть не убила Фань Сианя и Тень. Таким образом, их сила была очевидна. Столкнувшись с Ву Чжу, они нападут?
Император стоял под длинным коридором перед дворцом. Мелкий и холодный дождь в небе пролетел мимо того места, где он стоял, пропитывая каждую прядь усов на подбородке. Его глаза сузились, поскольку холод вырос в его глазах. Он холодно сказал: Бесполезные вещи, простой предатель храма так напугал вас всех.
Странно, но Император, похоже, не беспокоился, что аскеты-монахи предадут его. Много лет назад эмиссар вышел из Храма и заключил соглашение с Императором, чтобы убрать все следы Е Цинмэй в этом мире. Именно с этого дня аскеты-монахи храма Цин, путешествовавшие по всему югу, стали видеть в императоре того, кого по-настоящему избрал небеса.
Между человеком, избранным небесами, и эмиссаром, какой выбор должен быть сделан? По крайней мере, в этот момент аскетические монахи молчали. Они уже постепенно состарились. Они знали о оракуле, о котором объявил эмиссар много лет назад. Они знали, что эмиссар упал с благодати, но они не знали, был ли этот эмиссар этим человеком перед ними.
Император также не обратил никакого внимания на этих монахов-аскетов, стоящих на коленях под дождем. Он просто тихо посмотрел на У Чжу под дождем и после минутного молчания сказал: В мире нет бога. Я не один Лао Ву. Вы тоже не один.
У У Чжу уже сломана нога. Используя позу, которая заставляла сердце болеть, он едва удерживал свое тело на ногах. Человек из храма вернулся в мир. Столкнувшись с самым мощным собранием боевых сил в мире, он бесстрашно пробил себе дорогу один. Тем не менее, он заплатил высокую цену. Император был прав. Он не был богом. Таким образом, после серии предательств в этом году, после ранения оружием, которое не принадлежало этому миру, его травмы остались. Он больше не был на уровне, когда он был на пике. В то время У Чжу достиг своей самой разрушенной и самой слабой стадии.
В битве между этими двумя чрезвычайно сильными фигурами кто победит, а кто проиграет? Кроме того, Е Чжун уже прибыл с солдатами и окружил У Чжу. Может ли он все же убить выход и вонзить металлический стержень в руку через горло императора Цин?
Холодный взгляд Императора упал на изодранную одежду У Чжу и сломанную левую ногу, скрепленную лишь кожей и плотью. В его глазах не было проблеска эмоций. Он подумал: в такое время ты все еще не выходишь?
Постепенно волна сложных эмоций хлынула в глаза императора Цин. Было некоторое издевательство над собой, проблеск восхищения и полоска неудовлетворенности. У Чжу был уже в осаде. Каким бы могущественным он ни был, он не сможет перевернуть столы. Тем не менее, Фань Сянь еще не появился. Такая хладнокровная выносливость была действительно ужасающей.
В одежде евнуха Фань Сянь, казалось, находилась очень далеко от входных дверей дворца Тайцзи. На самом деле он был очень близок. Он тщательно скрывал все следы самого себя. Используя душевное состояние, которое он оттачивал в течение этих двух лет, он контролировал свое дыхание и медленно подкрался ближе к этой стороне под прикрытием неспешного ветра и дождя и тяжелого и напряженного дыхания бесчисленных людей.
От В тот момент, когда он увидел кашель Императора, Фань Сянь подтвердил секретную информацию, которую он узнал на дороге на юг. Казалось, что состояние Императора истощается. Прошел почти год с тех пор, как он увидел этого могущественного правителя. Глядя на него сквозь дождь, казалось, что его лицо стало намного старше, усы на подбородке стали намного длиннее, а его энергия казалась намного более уставшей.
Император сошел с аара, но все еще спокойно стоял под карнизом дворца Тайцзи, наблюдая, как Ву Чжу шаг за шагом приближается. Он все еще казался могущественным, и каждый, кто осмелился попытаться бросить ему вызов, потерял треть своей уверенности.
Фань Сянь мог видеть жалкое состояние, в котором находился У Чжу. Он никогда не думал, что дядя У Чжу может быть так тяжело ранен, точно так же, как он никогда не думал, что кто-то сможет прорвать оборону Королевского дворца Цин в лоб, убив тысячи солдат, чтобы оказаться перед императором Цин. Его взгляд скользнул по сломанной ноге дяди Ву Чжу. Сильно подавляя свое яростно прыгающее сердце и панику, беспокойство, несчастье и боль в своем сердце, он оставался скрытым в тени дворца Тайцзи, холодно и доблестно ожидая возможности напасть.
У дяди Ву Чжу была достиг самого опасного момента, но Фань Сянь все еще не действовал. Он знал, что до прямого столкновения между У Чжу и Императором любое его действие было бессмысленным. Битва между Великим Гроссмейстером не была чем-то таким, что смертные, подобные ему, должны вмешиваться так, как им хотелось. Он не хотел разочаровывать шокирующую атаку дяди У Чжу, поэтому ему пришлось сопротивляться.
Е Чжун все еще присутствовал. Евнух Яо был где-то неизвестным. Никто не знал, нападут ли аскетические монахи. Королевский дворец все еще был полон могущественных асов. Фань Сянь должен был возложить надежду привлечь всеобщее внимание и напрасно потратить силы Императора на своего неудачного дядю У, который получил ужасные раны.
Независимо от того, кто, включая трех странных существ, уже мертв или ушел, если бы они получили тяжелые травмы, которые получил У У Чжу, их единственным возможным путем было бы разочарование и смерть. Тем не менее, У Чжу остался стоять. Это придало Фань Сянь уверенности и оказало безграничное давление на людей в Королевском дворце.
Через черную ткань Ву Чжу посмотрел на ярко-желтую фигуру на каменных ступеньках в десятках футов, на человека, который был намного старше, чем он появился в его воспоминаниях. По какой-то причине в его сердце возникли бесконечная боль, боль, отвращение и презрение.
После того, как закончился инцидент на горе Донг, после того, как он всю ночь пьяно выслушивал разглагольствования Фань Сяня на крыше поместья в Цзиндоу Ву Чжу молча ступил на путь, чтобы найти себя. Он хотел знать, кем он был, поэтому он вернулся в Храм.
В тот момент, когда он вошел в Храм, он вспомнил много вещей. Он также вывел много вещей. Хотя Храм насильственно стер его память, после того, как Фань Сянь пришел в Храм, У Чжу не полностью восстановил свою память. Но самые глубокие эмоции, которые он испытывал перед стиранием, остались позади.
Эта эмоция была более сильной и прямой, чем его чувства к Фан Сяню. Это заставило его в течение двух дней спокойно смотреть на этот Королевский дворец и убивать его во дворец прямо через площадь за пределами Королевского дворца. Несмотря на то, что он не мог вспомнить, что произошло в прошлом, он все еще помнил человека, одетого в одежду дракона на каменных ступенях. Он вспомнил намерение своего сердца убить этого человека.
Фань Сянь хотел, чтобы Ву Чжу последовал его сердцу. Сердце У Чжу было наполнено безграничной и бесконечной болью. Особенно после того, как он увидел Сяо Лизи, эта боль, казалось, нашла канал, чтобы дать выход. Он хотел убить его. Он только помнил это.
Таким образом, У Чжу переехал. Он потащил свою искалеченную ногу и оперся на металлический стержень в руке для поддержки. С большим трудом, но достаточной убийственной аурой, он шагнул вперед шаг за шагом. Его неповрежденная нога не могла ждать и, казалось, хотела прыгнуть, когда он шел к Императору по каменным ступеням.
В тот момент, когда У Чжу двинулся, окружающие его асы армии Цин также двинулись. С сокрушительным криком Убей! Бесчисленное длинное оружие пронзило его тело.
Монахи-аскеты, стоявшие на коленях рядом с У Чжу, наконец, больше не могли выдерживать такое большое давление и тоже двигались. Некоторые из аскетических монахов вернулись к ветру и дождю, в то время как некоторые стояли перед телом У Чжу.
В этой сцене можно было увидеть высшую позицию, которую занимал император Цин в сердцах аскета. Монахи. Несмотря на то, что они знали, что У Чжу был эмиссаром храма, и одним словом от императора Цин пометил его как предателя, некоторые монахи-аскеты решили поверить в императора.
У Чжу переехал, и ситуация сразу изменилась. Никто не заметил, что, когда большинство Аскетов-Монахов, пойманных между Императором и У-Чжу, отступили на ветер и снег и расчистили путь от У-Чжу к Императору, аскет-монах в соломенной шляпе и одежде из конопли плыл по диагонали и назад. случайно или нет, сорвав атаку военных асов.
Собрав всех чжэньци в своем теле, Е Чжун, который сидел верхом на своей лошади с копьем, как боевой бог, действовал в тот момент, когда У Чжу двигался. Намерение убийства вспыхнуло в его глазах. Он пнул свою лошадь, которая издала крик. Его длинное копье двигалось как молния, направляясь прямо к слегка наклоненной спине У Чжу.
Из всех присутствующих, только Е Чжун испытал то, что случилось в Цзиндоу много лет назад. Он лучше всех знал, насколько ужасен У Чжу. Он был экстраординарным воином, который не был в невыгодном положении, когда он пошел лицом к лицу с дядей Лююнь. Как только он решил защитить Императора, он собрал все способности в своем теле и ничего не оставил. Он знал, что, если он не победит сэра Ву перед ним одним ударом, невозможно помешать его, казалось бы, спотыкающимся шагам.
С ревом серебристое копье, легкое, как вода, пронзило спину У Чжу. Е Чжун атаковал самым мощным ударом в своей жизни. Все его внимание и дух были сосредоточены на этой атаке, поэтому он не заметил, что аскет-монах, плывущий обратно на ветер и дождь, казался слишком близко к его телу.
Аскет-монахи никогда использованное оружие. Но в какой-то момент этот монах-аскет, находившийся ближе всего к Е Чжуну, достал отравленный кинжал из рукава. Без звука, как кусок дождя, скрытый под дождем, он осторожно ударил Е Чжуна по талии. Е Чжун нанес удар в спину У Чжу, в то время как монах-аскет нанес удар ему в талию.
Атака Е Чжуна, которую он начал после наращивания власти, вылетела без всякой фанфары. Не видя никакого сопротивления, он вонзился прямо в каменные сланцы перед Королевским дворцом, которые были омыты дождем, как будто это кусок тофу. Кончик копья безжалостно утонул в землю на глубину более трех футов.
Однако отравленный черный кинжал вонзился в его талию в тот момент, когда он выпустил свое копье.
Копье Е. Чжун широко разошлось. Он коснулся полоски ткани сломанной ногой У Чжу и вонзился в землю. Сразу после этого под дождем раздался ужасный рев. Е Чжун бросил копье и повернул его ладонью, положив его на плечо монаха-аскета. С Техникой Разлома Гробов плечо этого Монаха-Аскета сразу же раскололось.
Монах-Аскет не издал ни звука боли. Он был похож на бесчувственного деревянного человека и просто принял это нападение Е Чжун, превосходящим воином девятого уровня. Выплеснув свежую кровь, он снова двинулся вперед с кинжалом в руке, полностью пробив тяжелую броню Е Чжуна и врезавшись в его живот.
Мощная волна энергии взорвалась между ними двумя, сотрясая их. военные тузы Цин рядом с ними на землю. Они были похожи на деревянную птицу. Его тень немедленно отлетела от лошади и дряхло провалилась сквозь дождь. Кто знает, сколько слоёв дождя они рассеялись, когда стреляли вдаль?
Е. Чжун был готов, по крайней мере, на данный момент. Человек, который напал, был Тень. Когда этот Аскет-Монах молча одурачил глаза всех присутствующих тузов Цин и использовал дождь, чтобы приблизиться к Е Чжуну, Фань Сянь, который следил за всем из тени, немедленно почувствовал странную атмосферу. Это была врожденная острота, которой обладали люди в Совете по надзору. Вероятно, только он и Тень могли использовать это до такой степени.
После того, как Фань Сянь вошел в столицу, он не связался с Тенью. Даже он не знал, где прячется Тень. Он знал, что Тень определенно была недовольна. Главный убийца в мире хотел бы отомстить за Чэнь Пинпина. Таким образом, во время массового хаоса во дворце Фань Сянь точно знал, что Тень, где бы он ни был, найдет возможность действовать. Он не думал, что тень будет смешана с аскетическими монахами.
Год назад они вдвоем участвовали в большой битве с аскетическими монахами. Фан Сянь понятия не имел, как Тень сумела пробраться среди них. Тем не менее, Тень успешно убрала передового туза рядом с Императором и сильно повысила их шансы на победу.
Если бы это была какая-то миссия в прошлом, единственное, что могло заставить Тень действовать, это самая важная цель в миссии. Это было то, за что даже Фань Сянь не мог бороться с ним, как последняя атака, когда они вошли во дворец, чтобы совершить убийство. Теперь Тень тихо отступила и добровольно выбрала Е Чжун. Он понял, что первый комиссар Совета по надзору, сэр Ву, вернулся. Тень, которая всегда видела У Чжу как идола, естественно, предпочла сотрудничать с У Чжу.
На самом деле это была также форма доверия.
Взгляд Фан Сианя только коснулся фигур Е Чжун и Тень прорвались сквозь завесу дождя и полетели бесконечно дальше от битвы, прежде чем он снова повернул глаза к полю битвы перед Дворцом Тайцзи.
В тот момент, когда Е Чжун подвергся нападению, было неизбежно, что люди перед Дворцом Тайцзи запаниковали, прекратив атаку, направленную на Ву Чжу. Единственный человек, который не паниковал, был Император. Он полностью игнорировал нападение монаха-аскета и просто не сводил глаз с руки У Чжу. Император смотрел только на Ву Чжу.
Несравненно твердый металлический стержень стал изогнутым, поврежденным и сплющенным. Теперь это выглядело как обычный пожарный покер. Тем не менее, этот огненный покер тянулся вдоль дождевой воды перед Дворцом Тайцзи, поскольку он безжалостно брызгал в воздух.
Ударом по металлу металлический стержень отбросил длинное копье перед У Чжу. В кратчайшие сроки он последовал наиболее логичному направлению и ударил по запястью человека, держащего копье. В этот момент кожа на запястье человека, держащего копье, раскололась, сухожилия раскололись, и кость вырвалась, не в силах когда-либо снова держать копье.
С треском металлический стержень соскользнул. вверх по поверхности меча. Сильное давление придавило голову меча. Металлический стержень без лезвия коснулся удара по мечу и яростно вскочил. Затем он тяжело приземлился, ударив по предплечью мечника, прямо сломав предплечье в искривленные дрова.
Монах-аскет взмахнул ладонью и встал перед У Чжу. Головка металлического прута, гладко протертого, безжалостно врезалась в его ладонь и прижимала его к заполненной дождем земле. Затем металлический стержень вскочил и сильно ударил в голову монаха-аскета. Соломенная шляпа, наполненная дождем, разлетелась на бесчисленные осколки, когда на гладкой голове монаха-аскета появился след крови. У него треснула шея, и он рухнул под дождь.
Каждый раз, когда металлический стержень двигался, он был таким же точным и тяжелым. Длинный притупленный металлический стержень стал металлической палкой в руке У Чжу. Он отбросил в сторону густую массу мечей и разбил бесчисленные суставы. Кровь смешалась с дождевой водой и разлетелась по воздуху.
Металлический стержень больше не мог проникать в горло бесчисленных тузов Королевского дворца, но мог разбить им горло. Проходя сквозь дождь с трудом, казалось, что У Чжу может упасть в любой момент. В конце концов, упавшие были тузами, которые смело стояли перед Императором.
У Чжу, казалось, стал строгим учителем на пропасти. Каждый раз, когда он наносил удары, деревянная палка точно приземлялась на тело Фань Сяня. Независимо от того, как увернулся Фань Сянь, он никогда не сможет добиться успеха. Теперь деревянная палочка стала металлической.
С глухим стуком хрящ колена внутреннего двора был разбит металлическим стержнем. Он встал рядом с У Чжу. Металлический стержень снова качнулся и бросил человека под каменные ступени, посылая брызги дождевой воды.
Ву Чжу наконец встал перед Императором.
Не останавливаясь, не ругаясь или Любое общение глаз, У Чжу поднял руку. Металлический жезл в его руке двигался к лицу Императора.
Никто в мире не осмелился ударить Императора по лицу, но У Чжу хотел это сделать. Кроме того, он сделал это по сути дела. Это было так, как будто он наказывал неверующего сына, но также избивал бессердечной крысы.
Когда У Чжу стоял перед Императором, глаза Императора слегка сжались. Какой-то свет неожиданно исходил от его, казалось бы, старого лица. Затем он поднял руку.
В одно мгновение, прежде чем даже дождь мог дрожать, правая рука Императора, которая висела рядом с ним, внезапно появилась сбоку от его лица ладонью наружу, остановка металлического прута.
В это же мгновение правая рука Императора сжала кулак и безжалостно ударила его по груди У Чжу.
Его самые страшные руки, белые как снег, казалось, никогда быть запятнанным от пыли и никогда не быть окровавленным, остановил металлический стержень Ву Чжу и приземлился на тело Ву Чжу.
Первый крест мечей между двумя последними экстраординарными воинами в мире, которые обладали способностями вне человеческих границ, было так просто, как это. Они соответственно взмахнули удочкой, остановили атаку и нанесли удар.
Если бы это был кто-то еще, кроме них двоих, было бы невозможно остановить металлический стержень и нанести удар.
Ужасающий кулак Императора безжалостно ударил по груди У Чжу, В этот момент воздух, казалось, застыл. Тело У Чжу, казалось, остановилось и зависло в воздухе в этот странный момент. Затем, как стрела, он был безжалостно разбит. Как тяжелый и твердый метеорит, он вылетел с каменных ступеней.
Тело У Чжу врезалось в бесчисленных асов Цин Царства, преследовавших его. Только черная тень была видна, проходя мимо дворца Тайцзи, с дикой кровью и плотью.
С глухим стуком тело Ву Чжу, наконец, тяжело приземлилось на землю в десятках футов, заставляя мир вокруг него дрожать.
Все присутствующие погрузились в странное молчание. Было не так много людей, которые смогли бы пережить это, чтобы иметь возможность встать после этого. Перед Дворцом Тайцзи, на каменных ступенях, под небольшим дождем, одинокий и гордый Император продолжал сохранять свою позу, держа одну руку впереди с защитной защитой, а один кулак поднялся в воздух.
Подлежит Способность сбить У Чжу одним ударом была чем-то достойным Цинского Императора, которым можно гордиться. Но на его лице не было проблеска эмоций. Наоборот, холод появился в его глазах.
Атака У Чжу металлическим жезлом разбила мощного чжэньци, покрывающего руку Императора, и безжалостно ударила его по лицу Императора.
Лицо императора Цин было очень белым, но оно было красным и опухшим пятно на левой щеке. Кровь стекала с уголка его губы, как будто его сильно ударили по лицу.
Он медленно откинул левую руку и опустил голову, чтобы посмотреть на отметину, оставленную металлическим стержнем на его ладони. Только теперь он подумал про себя, что металлический стержень Ву Чжу согнулся.
Ву Чжу, лежащий в луже крови, внезапно двинулся. Затем он наклонился и поднялся с необычным затруднением. Металлический жезл в его руке стоял в земле, дрожа, поддерживая его покачивающееся тело, когда он стоял под дождем.
Ему потребовалось немало трудностей, чтобы идти так далеко, чтобы достичь Императора, но он был нанес удар Императором одним ударом. Этого было достаточно, чтобы кто-нибудь потерял надежду. Он просто потянул свою еще более изуродованную левую ногу, используя еще более сложную позу, и с еще меньшей скоростью двинулся к ярко-желтой фигуре перед Дворцом Тайцзи.
Дождь, который шел с тех пор утро внезапно прекратилось. Слои облаков в небе также постепенно истончались, поскольку видимость постепенно исчезла в Королевском дворце. Как будто все стало ясно.
Радость жизни Глава 744. Радуга в 12-м году календаря Цин (2) JOY OF LIFE
Автор: 猫腻, Mao Ni
Перевод: Artificial_Intelligence
