В последний раз он приезжал в Императорский колледж несколько месяцев назад, чтобы встретиться с Ху Ученым по делу магистрата Цзиндоу Сунь Цзинсю.

В тот день шел весенний дождь.

Фань Сянь вернулся в столицу после знаменательного достижения и был действительно на пике своей славы и чести.

Он выступил против давления Зала правительственных дел и унизил силу воли Ученого Хэ.

Нагло и высокомерно он преодолел вторую вершину своей жизни.

Когда дождь прекратился и его черный зонтик опустился, его узнали студенты Императорского колледжа, и он вызвал небольшое волнение.

Теперь осенний дождь лил тоскливо и нечетко.

Он только что бежал, спасая свою жизнь, из храма Цин.

Его лицо было бледным, а руки слегка дрожали.

Дождевая вода просочилась сквозь некоторые щели в зонтике и впиталась в его одежду, из-за чего он выглядел несколько жалким.

Все должности и ранги Фань Сяня были лишены.

Теперь он был настоящим простолюдином.

Более того, все в Цзиндоу знали, что император мучает этого молодого человека, который когда-то был полон безграничной элегантности.

Поместье Фань по сути стало местом его домашнего ареста.

Никто не осмеливался навещать его, и никто не осмеливался кричать о помощи.

Всего за несколько месяцев его жизнь полностью перевернулась.

Думая об этом, Фань Сянь не мог не улыбнуться.

Опустив голову и подняв зонтик, он прошел мимо студентов Имперского колледжа, которые что-то обсуждали, и направился в глубь Имперского колледжа.

Под дождем Имперский колледж казался особенно тихим.

Большие и древние деревья протянули свои старые ветви по обе стороны каменной дорожки, обеспечивая редкое утешение бегущим студентам.

На всем пути осенняя желтизна еще не наступила.

Зелень весны задержалась.

В сумерках вдалеке раздался звон школьных часов, очищая душевное состояние.

Фань Сянь больше не беспокоился о монахах-аскетах храма Цин, которые его преследовали.

Оставив в стороне, смогут ли они вообще найти его в окружении сотен студентов, Императорский колледж был священным и важным местом.

Даже монахи-аскеты, которые были готовы пожертвовать собой, вероятно, не рискнули бы студенческим бунтом, чтобы проложить себе путь, как мясники.

Держа зонтик и входя, он долго шел, прежде чем пришел в относительно мирную учебную зону.

Фань Сянь обошел коридор со знакомым видом и вошел в небольшой дворик.

Пройдя мимо стены-экрана, он медленно остановился.

Это были его комнаты в Императорском колледже.

К нему перевели несколько наставников и талантливых учеников.

В этом дворике они выполняли работу по редактированию книг, которая заняла много лет.

Повозка с книгами, которую сэр Чжуан Мохань дал Фань Сяню, была реорганизована здесь, а затем отправлена в бумажную мастерскую горы Си для переплета.

В конце концов, он был продан через книжный магазин Danbo в поместье Фань по низкой цене.

Работа по организации книг все еще продолжалась, поэтому книжный магазин Danbo все еще терпел убытки.

Фань Сянь не заботился об этом.

Так же, как он чувствовал, когда увидел книжную полку в будуаре Сунь Пиньера во время восстания в Цзиндоу, Фань Сянь считал, что это дело имеет значение.

Поскольку оно имело значение, его нужно было продолжить.

Он тихо стоял у экрана и смотрел на движение внутри.

С облегчением он обнаружил, что, хотя император понизил его до простолюдина, эти наставники и ученики, которые были с ним много лет, не были замешаны.

Более того, работа по редактированию продолжалась и не была затронута.

В сердце Фань Сяня росла частичка тепла.

Он улыбнулся в сторону комнаты.

Прежде чем наставники его обнаружили, он повернулся и покинул знакомый двор.

Он прорезал небольшой густой участок леса в северо-восточном углу и пошел по берегам мелкого озера к другому знакомому двору.

Ученый Шу У жил в этом дворе и этих комнатах, когда он читал лекции.

Позже Ху Ученый был вызван обратно в Цзиндоу императорским указом и втиснут туда. После того, как Шу У ушел на пенсию, комната стала использоваться исключительно Ху Ученым.

В последний раз, когда Фань Сянь просил его о помощи, это произошло в этом дворе.

Фань Сянь толкнул дверь и вошел. Он поклонился шокированным чиновникам и вошел в кабинет, оставив позади группу людей, которые все смотрели друг на друга.

Услышав, что кто-то вошел, Ху Ученый, уткнувшийся головой в письменный стол, поднял голову.

Он быстро снял хрустальные бокалы с переносицы и принял суровое выражение лица.

Главный гражданский чиновник королевства Цин был не в хорошем настроении.

Учитывая его статус, кто осмелился ворваться без предупреждения?

Он увидел лицо, которое никогда не ожидал увидеть.

После небольшой паузы на лице ученого появилось слегка горькое выражение.

Какой сюрприз.

Фань Сянь не был уверен, что Ху Ученый будет в комнате.

Он слишком долго был занят в Дунъи и забыл о расписании дежурств на придворной конференции и в Зале правительственных дел.

Поэтому он не был уверен, был ли ученый в Имперском колледже.

У него были некоторые вещи, о которых он хотел поговорить с кем-то.

Поскольку он уже был в Имперском колледже, он пришел, чтобы найти его.

В настоящее время единственным человеком при дворе, который мог лично связаться с Фань Сянем и не беспокоиться о том, что император в гневе лишит его должности, был, вероятно, Ху Ученый.

Сегодня произошло кое-что.

Я не в хорошем настроении, поэтому пришел поболтать с тобой, — сказал Фань Сянь.

Он подошел к столу, пока говорил.

С зонтика в его руках всю дорогу капала вода.

Ху Ученый нахмурился и указал.

Только тогда он понял и улыбнулся.

После того, как он поставил зонтик за дверь, он резко взял теплый чай со стола и немного отпил, согревая свое промокшее от дождя тело.

Как ты можешь быть таким подавленным и жалким?

Глядя на промокшего Фань Сяня, схватившего горячий чай, чтобы выпить, Ученый Ху не мог не улыбнуться.

Однако его улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

Он понял, что эта шутка может легко означать что-то другое.

Как и ожидалось, Фань Сянь последовал этому началу и сказал: Я только что стал простолюдином.

Я должен дорожить возможностью пить горячий чай со стола Ученого.

После этих слов тихая комната немедленно стала ледяной.

Никто из них больше не говорил.

Каждый погрузился в свои мысли, особенно Ху Ученый.

Он думал, что Фань Сянь приехал только для того, чтобы увидеть его.

У него не было выбора, кроме как быть осторожным.

Каждое слово и каждое действие должны были быть обдуманы, прежде чем быть выраженными.

Спустя долгое время Ху Ученый посмотрел на него и сказал: «Что заставило тебя выйти сегодня?»

Странная улыбка поднялась на уголках губ Фань Сяня.

Он сказал ледяным голосом: «Есть ли указ из Дворца, ограничивающий мои передвижения?»

Ху Ученый улыбнулся.

Фань Сянь тепло продолжил: «Раз его нет, почему я не могу выйти на прогулку?»

Император лишил меня всех моих должностей, но чудесным образом оставил мне бесчинную должность преподавателя в Императорском колледже.

Можно сказать, что я пришел сегодня, принимая во внимание волю Императора и чтобы продемонстрировать, что я свободен от обиды.

В этих словах все еще была обида.

Если бы это был обычный чиновник, который сказал такие вещи перед Ху Ученым, он бы наверняка строго отругал его.

Столкнувшись с Фань Сянем, он мог только молчать.

Конечно, атмосфера для разговора была совершенно иной, чем их разговор во время весеннего дождя.

Хотя Фань Сянь говорил тогда без страха, это было потому, что Император позволил ему.

Так что Ученый Ху мог присоединиться к развлечению.

В настоящее время Император отозвал это разрешение.

Реакция Ученого Ху прямо сейчас была особенно сложной.

Он замолчал.

Глядя на Фань Сяня, он серьезно сказал: Я не совсем понимаю твои мысли.

Когда я вчера вошел во дворец, у меня был разговор с Императором.

Когда мы говорили о поместье Фань, Император сказал о тебе следующее.

Фань Сянь медленно поднял голову, но не спросил.

Спокойствие в его глазах полностью противоречило смятению в его сердце.

Все в Ань Чжи хорошо, за исключением того, что его характер слишком прямолинеен и упрям… Ученый Ху взглянул на него и взял чашку из его рук.

Он слегка наклонился и снова наполнил ее из маленькой печи рядом с ним.

Ученый Ху повернулся спиной к Фань Сяню.

Его голос был спокойным и легким.

Тихо он сказал: Прямолинейный и упрямый.

Похоже, император понимает вас и внимателен к вам.

Независимо от того, насколько велики ваши ошибки, их можно простить этими словами.

Это была проблема личности, а не природного характера.

Вы должны ценить кропотливые усилия императора.

Крипотливые усилия?

Брови Фань Сяня медленно нахмурились, мило и холодно.

Он понял, что представлял собой комментарий, который передал ученый Ху.

У человека во дворце все еще было три части ожиданий от своего незаконнорожденного ребенка, три части терпимости, и, что касается последних четырех частей, кто знал, сколько было гнева, а сколько страха?

Ху Ученый повернулся и поставил чашку перед Фань Сянем.

Глядя ему в глаза, он сказал: Прямолинейный и упрямый.

Это медитирующий темперамент.

Император любит таких искренних людей, как ты.

Император может простить тебе ошибки, которые ты совершил в эти дни.

Сейчас важно то, что ты должен знать, где ты ошибся, и дать знать Императору.

Ты знаешь свои ошибки.

Фань Сянь молча сидел в кресле.

Он знал, что Ученый Ху неправильно понял его намерение прийти.

Однако они оба не могли говорить открыто, как раньше.

Он не был бы настолько глуп, чтобы что-либо опровергать.

Он просто медленно и невольно сказал: В чем была моя ошибка?

Ты знаешь, в чем она была.

Тебе нужно продемонстрировать свою позицию.

Ученый Ху нахмурился и с беспокойством сказал: Любое из того, что ты сделал за эти двенадцать дней, достаточно, чтобы тебя повергли в прах и ты больше не поднялся.

Черные рыцари проехали по провинциям.

Мемориалы, обвиняющие тебя, летели в Зал правительственных дел, как снежинки.

Эти местные чиновники, вероятно, не знают, что Император уже наказал меня.

Фань Сянь улыбнулся.

Когда Император действительно наказал тебя?

Ху Ученый глубоко нахмурил брови.

Даже крем от морщин, которым он пользовался каждый день, не мог скрыть глубокие морщины на его лбу.

Он посмотрел на Фань Сяня с легким разочарованием и тяжело сказал: Если тебя действительно накажут по закону Цин, даже если ты вступишь в Восемь Обсуждений, сколько голов ты должен потерять?

Ты можешь все это отменить?

Ху Ученый посмотрел на молчаливого молодого человека перед собой.

По какой-то причине в его сердце поднялся гнев.

Понизив голос, он сказал: Разве ты не понимаешь, что Император уже был очень снисходителен к тебе?

Если вы продолжите бросать вызов могуществу двора и терпению императора…

Тогда что?

Фань Сянь невозмутимо прервал слова ученого Ху.

Ху Ученый спокойно посмотрел на него.

Разочарование все сильнее и сильнее становилось в его глазах.

Спустя долгое время он сказал хриплым голосом: «Хочешь умереть?»

Фань Сянь поднял голову, чтобы посмотреть на него.

Не полагайся на милость императора к тебе, чтобы продолжать так беззаконно.

Казалось, ученый Ху был действительно зол.

Как ведущий гражданский чиновник в королевстве Цин, он был, как и другие чиновники при дворе в эти дни, наблюдая, как император и Фань Сянь ссорились друг с другом.

Они наблюдали, как бесчисленные облака внезапно омрачили то, что было прекрасным осенним пейзажем в королевстве Цин из-за этой неожиданной перемены.

Как высокопоставленные чиновники королевства Цин и как подданные королевства Цин, все они хотели убедить Фань Сяня войти во дворец, чтобы попросить прощения и положить конец этому периоду нестабильности.

Действия Фань Сяня в эти дни постепенно заставили всех, включая Ху Ученого, потерять надежду.

Вы думаете, я просто привилегированный чиновник?

Фань Сянь не хотел хвастаться своими способностями, как ребенок.

Услышав эти слова, он не мог удержаться, чтобы не нахмуриться и не спросить вслух.

Это не имеет ничего общего с благосклонностью.

Вы всего лишь чиновник.

Я тоже чиновник.

Ху Ученый с силой подавил свой гнев.

Мы с вами оба являемся чиновниками императора.

Возможно, вы думаете, что император не относится к вам хорошо, но подумайте об этом внимательно.

С момента зарождения нации, какой чиновник получил такое же благосклонное отношение и доверие, как вы?

Вы видели историю королевства в эти годы.

Вы должны знать, что император проявил к вам величайшее снисхождение и терпение.

Не позволяйте своей власти ввести вас в заблуждение.

В конце концов, ваша власть была дарована вам императором.

Дело не в том, что император ничего не может с вами сделать в эти дни.

Просто он не желает, не может вынести и не хочет принимать эти решения, а не потому, что не может.

Ху Ученый медленно опустил веки и сказал: Конечно, я должен признать, что ты очень выдающийся чиновник…

Ху Ученый не закончил говорить.

Он хотел сказать Фань Сяню: Если бы у Императора на самом деле не было ни капли снисходительности к тебе, возможно, он бы давно заключил тебя в тюрьму или даже убил, потому что у Императора всегда была эта власть.

Однако эти вещи касались отношений Императора и Фань Сяня как отца и сына.

В возбужденном состоянии Ху Ученый понял, что уже сказал слишком много.

Он молча сменил тему.

Никто не хочет, чтобы достойный чиновник Королевства Цин исчез в Цзиндоу из-за его высокомерия и наглости, — торжественно сказал Ху Ученый, глядя на Фань Сяня.

Нужно знать, как повернуть назад, когда заблудился.

Должен быть предел упрямству.

Кажется, я недавно слышал эти слова от нескольких лысых, — сказал Фань Сянь с неловкой улыбкой, вставая.

Похоже, в Цзиндоу и под небесами все думают, что я маленькое насекомое, лежащее перед повозкой истории.

Я мог бы быстро увернуться, чтобы меня раздавило насмерть.

Если у меня есть свои мысли, то я преступник.

Он постепенно сдержал улыбку и подумал о группе избалованных детей, которых он избил до паралича возле борделя Баоюэ много лет назад.

Затем он подумал о словах, которые когда-то сказал Ванэр, которые были похожи по смыслу на слова ученого Гу.

Терпение императора, в конце концов, было ограничено.

Поскольку он был заперт в Цзиндоу и не мог уйти, смерть и паралич были всего лишь вопросом нескольких слов.

Это было не то же самое, что осада аскетическими монахами храма Цин.

Как только двор Цин действительно решил избавиться от Фань Сяня, причины беспорядков, он не смог бы избежать этой участи, каким бы поразительным ни было его совершенствование.

В конце концов, он не был Великим Мастером.

Когда я вошел в Императорский колледж под дождем ранее и наблюдал, как эти ученые проходили мимо меня, я думал, что, возможно, однажды я тоже стану человеком, заслуживающим презрения в их глазах, — устало сказал Фань Сянь и опустил голову.

Нет, никто никогда не обвинял тебя и не относился к тебе с презрением.

Не только эти студенты, но даже чиновники и люди Цзиндоу испытывают к тебе некоторые чувства уважения, когда обсуждается вопрос о поле казни.

Ученый Ху кашлянул и медленно сказал: Так же, как прокомментировал император, в вопросе директора Чэня ты действовал достаточно упрямо.

Такая истинная натура может заставить многих людей понять тебя.

Но ты должен научиться правильно обдумывать эти вещи.

То, что уважают люди, — это ваша привязанность.

Если вы действительно сделаете что-то предательское или даже подумаете об этом, голос ученого Ху стал холодным, я не потерплю вас.

Двор не потерпит вас.

Люди не потерпят вас.

В частности, император не потерпит вас!

Вы должны понять, что это единогласная воля двора Цин.

Мы все надеемся, что вы не будете вмешиваться в это.

Вмешиваться в это?

Фань Сянь улыбнулся, но теперь в этом было большое давление.

Стать врагом мира было не то, чего он боялся.

Он все еще вспоминал мысли, которые были у него в голове ранее.

Он не полностью пришел в себя.

Спустя долгое время он торжественно поклонился Ху Ученому, но ничего не сказал и не выдал никакой информации, прежде чем повернулся и направился к двери.

Хотя я не хочу этого признавать, я должен признать, что я уже стар.

Ученый Ху посмотрел на Фань Сяня и внезапно заговорил.

Я слишком много говорил сегодня.

Будущее мира не определено.

Сражения не могут прекратиться.

Для чиновников двора, для людей этого мира, я надеюсь, вы больше подумаете об этом.

Ученый Ху говорил от всего сердца.

Первоначально он был следующим премьер-министром, которого император намеренно выбрал.

Однако после изменения ситуации при дворе его будущее стало размытым.

Чтобы противостоять Фань Сяню, император вывел Хэ Цзунвэя.

Господин Хэ понимал сердце императора и был талантлив в государственных делах.

Он справлялся с делами с отработанной легкостью и зрелостью.

Невозможно было найти изъян.

С тех пор как Фань Сян потерял власть, Хэ Цзунвэй теперь удобно сидел на своем месте в Зале правительственных дел.

Император доверял ему.

Популярность момента могла слегка подавить бессмысленную огласку.

Даже если Ху Ученый не заботился о своем положении и власти, он, вероятно, все еще сожалел о чем-то.

Вероятно, он настоятельно просил Фань Сяня, потому что ему нужно было сохранить знакомую руку помощи при дворе.

Конечно, самая основная причина была в том, что он сказал ранее.

Королевство Цин, с его копьями, направленными во все стороны поднебесья, нуждалось в стабильном дворе и гармоничном обществе.

Пока Фань Сянь не опустит голову, королевство Цин будет оставаться неспокойным.

Если только Фань Сянь не умрет.

Немногие люди при дворе Цин или на улицах и в переулках действительно хотели, чтобы сэр Фань-младший, который только что совершил великое достижение, умер.

Я понимаю, что вы имеете в виду.

Фань Сянь не повернул головы.

После долгого молчания он сказал: Возможно, когда я однажды все обдумаю, я пойду во дворец просить прощения.

Ученый Он начал горько смеяться позади себя, думая: Если бы мы ждали, пока вы все обдумаете, сколько лет и месяцев это заняло бы?

Может быть, я действительно ошибался?

Фань Сянь тихо пробормотал себе под нос хриплым голосом.

В дверях его спина казалась очень уставшей.

Эти слова достигли ушей Ученого Ху и заставили его сердце сжаться.

Он слегка нахмурился.

Он решил снова войти во Дворец сегодня вечером.

По его мнению, эта битва между Императором и Фань Сянем, между отцом и сыном, не была чем-то, что нельзя было бы разрешить.

Просто никто не хотел опускать голову первым.

Если бы он мог убедить Императора послать указ о призыве Фань Сяня во Дворец, возможно, Фань Сянь пошёл бы по течению.

Когда он думал об этом, Фань Сянь внезапно сказал: «Хотя я больше не в Совете по надзору, я знаю интересную информацию, которую вам, возможно, будет интересно услышать».

Ученый Ху слегка приподнял голову.

Фань Уцзю — стратег в поместье Ученого Хэ.

Фань Сянь снова поклонился и вышел из комнаты.

Дождь продолжал непрерывно падать в Императорском колледже.

Под зонтиком на спокойном лице Фань Сяня не было ни капли эмоций.

Он добился того, чего хотел, из разговора с ученым Хэ.

Он точно знал мнение придворных чиновников о нем.

Он также узнал, где была нижняя граница снисходительности императора к нему.

Конечно, самыми важными были последние две фразы.

Фань Сянь держал зонтик и молча шел под дождем.

Он думал: сегодня вечером или завтра дворец, вероятно, пошлет указ, вызывающий меня во дворец.

С помощью какого-то сигнала, который ученый Ху послал в сторону королевского дворца, возможно, он мог бы скрыть это от человека на троне.

Все потому, что отряд Циньян только что покинул столицу.

Фань Сянь не был готов.

Он должен был контролировать эту холодную войну между правителем и чиновником в безопасной зоне.

Он готовился все время.

…

…

Той ночью ученый Ху вошел во дворец.

Никто не знал, что он со слезами на глазах сказал императору.

Все евнухи, ожидавшие снаружи королевского кабинета, знали, что настроение императора, должно быть, значительно улучшилось, потому что указ был отдан прямо здесь и сейчас.

Ночные убийства, которые происходили снаружи поместья Фань в течение семи дней, наконец, прекратились.

Пока ученый Ху не покинул королевский дворец с мирным и счастливым выражением лица, он все еще не рассказал императору поразительную информацию, которую ему сообщил Фань Сянь.

Во-первых, он не понимал, почему Фань Сянь рассказал ему об этом важном деле и не скрывался ли за этим какой-то заговор.

Во-вторых, как и считал Ху-ученый, королевству Цин сейчас нужно было единство.

Находясь внутри императорского колледжа, он только подумал, что имя Фань Уцзю ему знакомо, но не помнил, кто это был.

В конце концов, он был главным ученым Зала правительственных дел.

За то время, что он выпил чашку чая, его подчиненные все узнали.

Этот человек по имени Фань Уцзю был одним из восьми генералов Второго принца в те дни.

Выйдя из ворот дворца и сев в карету, ученый Ху не мог не вздохнуть.

Он нежно погладил бороду и улыбнулся, думая, что господин Фань-младший действительно был злопамятным и милым человеком.