Глава 852. Рыбная голова с лепёшкой

Самые высокопоставленные и влиятельные личности Империи Сюаньцзюнь собрались на Рыбной улице, куда они, возможно, никогда бы не попали за всю свою жизнь. И всё это — ради Лу Пина? Сун Юй лежал на земле, его лоб покрывал холодный пот. Он украдкой огляделся по сторонам: вождь Ляо что-то объяснял императору Сюаньхуану, а трое других высокопоставленных особ, поняв, что их участие не требуется, продолжили свою беседу.

Выражения их лиц были невероятно сложными, будто в них переплелись тысячи эмоций, и Сун Юй не мог понять, что же они на самом деле думают.

В этот момент на улице вновь раздался звонкий перестук. Звук пронзил сердце Сун Юя — это были их легендарные воины, одиннадцать «Бамбуковых копьеносцев» и более тридцати «Воробьиных языков», а также их священное оружие, их жизни! Звук приближался, и Сун Юй не выдержал — обернулся. Он увидел, что группа людей действительно направляется к ним, причем открыто, не скрываясь на Рыбной улице.

Затем он заметил, как вождь Ляо расплылся в улыбке и пошёл навстречу. Его поведение резко изменилось — он был совсем не таким, как с незнакомцами, подчинёнными или с самим Сун Юем.

Они встретились в конце улицы. Вождь Ляо, глядя на Лу Пина и его спутников, с улыбкой спросил:

— Сейчас, наверное, у вас появилось немного свободного времени?

Лу Пин оглядел своих товарищей. Хотя все они получили некоторые ранения, ничего серьёзного не было. Он кивнул:

— Да, сейчас у нас нет неотложных дел.

— Не желаете ли присесть? — предложил вождь Ляо.

— Ладно? — Лу Пин обернулся к своим товарищам, спрашивая их мнение.

Те поспешно кивнули. Они были куда более проницательными, чем Лу Пин, и сразу заметили того, кто сидел позади. По одежде, осанке и тому, как окружающие затаили дыхание, они поняли, кто это. Лишь Су Тан сохранял относительное спокойствие, остальные трое были слегка напуганы.

Сюаньхуан всё это время внимательно наблюдал за реакцией Лу Пина и его спутников. Увидев, что они не отказываются, он не стал ждать и сам подошёл к ним. Остальные не посмели медлить: трое глав семейств, беседовавшие в углу, поспешно последовали за ним и встали позади императора, как верные стражи.

— Благодарю вас за ваши усилия, — сказал Сюаньхуан, слегка кивнув Лу Пину. Будучи императором, он не стал соблюдать излишние формальности, но обращение «господин» выразило его глубокое уважение. Вождь Ляо незаметно отошёл назад.

— Здравствуйте, — ответил Лу Пин, кивнув в ответ.

Все, кто стоял позади Сюаньхуана, были в шоке. Они думали, что даже если Лу Пин непобедим и не считает императора Сюаньхуана значимой фигурой, то хотя бы минимальные знаки уважения, такие как три поклона и девять земных поклонов, должны быть соблюдены. Но что это было? Просто кивок и «здравствуйте»? Сюаньхуан, вероятно, даже не знал, как на это реагировать.

Как и ожидалось, Сюаньхуан действительно не знал, что ответить на это «здравствуйте». Он замер на мгновение, не зная, с чего начать.

Вождь Ляо, который только что отошёл, уже собирался вмешаться, но Лу Пин заговорил снова:

— Давайте сядем здесь? Позвольте угостить вас чем-нибудь, — сказал он, указывая на левую сторону.

Все обернулись в ту сторону и действительно увидели небольшую закусочную. Над входом не было вывески, а на снятой и прислонённой к стене доске кривым, едва читаемым почерком были нацарапаны четыре ужасающих иероглифа: **»Рыбьи головы с лепёшками»**. Внутри царил полумрак, и хозяин заведения, увидев прибытие Тёмного Императора, сжался в углу за прилавком, бледный от ужаса. Когда внимание всех внезапно переключилось на слова Лу Пина, он вздрогнул ещё сильнее и тут же рухнул на колени.

В наступившей тишине Тёмный Император произнёс одно-единственное слово:

— **Хорошо.**

Согласие Императора окончательно сразило всех. Это грязное, пропитанное жиром заведение вызывало у них отвращение одним своим видом, а этот дерзкий человек осмелился предложить ему здесь трапезу? Да ещё и назвал это «угощением»?

Но как бы они ни были потрясены, Император уже дал своё согласие. Лу Пин и его спутники вошли внутрь, за ними последовал и Тёмный Император. Ляо Ван и несколько глав семейств переглянулись, затем, собрав волю в кулак, тоже переступили порог.

Скромное помещение вмещало всего четыре маленьких столика. Су Тан, Мо Линь и их спутники заняли один, Лу Пин с Тёмным Императором — другой. Ляо Ван и трое глав семейств, получив молчаливый знак от Императора, сели за третий.

Увидев, что трапеза действительно состоится здесь, хозяин закусочной не мог оставаться на коленях. Дрожа от страха, он подошёл к столику Лу Пина и Тёмного Императора, не зная, куда деть руки и ноги.

— Что у вас есть из еды? — спросил Лу Пин.

— Только **»Рыбьи головы с лепёшками»**, — ответил хозяин.

Лу Пин не был привередлив, кивнул и обернулся к Императору:

— Сколько порций будешь?

Обычно в такой ситуации десятки тысяч голосов уже обрушились бы на Лу Пина с упреками, но на этот раз все ждали реакции Императора. Тот молчал, и никто не осмеливался вмешаться.

— Одну, — наконец произнёс Тёмный Император.

— И мне одну, — кивнул Лу Пин, затем посмотрел на Су Тана и остальных. — А вы?

— По одной на каждого, — ответил Су Тан.

Лу Пин перевёл взгляд на Ляо Вана и его спутников:

— А вы?

— Нам тоже? — Ляо Ван скривился. Он не был брезглив, но привычка к роскоши не позволяла ему даже представить, как можно есть в подобном месте, где воздух пропитан запахами рыбного рынка. Остальные главы семейств разделяли его чувства, но раз Император уже заказал порцию, им ничего не оставалось, кроме как с вымученной улыбкой ответить:

— По одной на каждого будет отлично.

— По одной на каждого, — передал Лу Пин хозяину.

— Нужно… может, добавить ещё лепёшек? — тот заикаясь, но по привычке спросил.

— Что? — не понял Лу Пин, переводя взгляд с хозяина на Императора. Тёмный Император тоже не понял и даже не хотел понимать, поспешно отказавшись.

— Кому-нибудь ещё лепёшек? — не стал вдаваться в подробности Лу Пин, оглядев остальных. В итоге никто не выразил желания.

Десять мисок, без дополнительных лепёшек, — сказал Лу Пин хозяину заведения в завершение. Тот, дрожа от волнения, удалился. В лавке царила тишина, даже чая не предлагали. Если бы Император Сюань захотел чего-то подобного, его окружение тут же исполнило бы его желание, но, не увидев ни малейшего намёка, слуги, ожидавшие снаружи, не осмеливались действовать самостоятельно.

— Хм… — Император Сюань слегка покашлял, наконец готовый перейти к делу. Но едва он собрался заговорить, как раздался резкий звук — «шшш!» — и из кухни хлынул густой запах горящего масла.

Глава рода Лян, Лян Тунбэй, ловким движением рукава вызвал лёгкое дуновение Духовной Сущности, которое аккуратно обволокло дым и вынесло его за пределы лавки. Однако вскоре он понял, что попал в ловушку: дым не переставал валить наружу, и ему пришлось бы без конца применять свои способности. Неужели он, глава Имперского ведомства по поимке преступников, превратился в живую вытяжку для дыма?

— Кх-кх… — Лян Тунбэй несколько раз кашлянул, будто не в силах терпеть этот запах, пытаясь скрыть своё смущение. Краем глаза он бросил взгляд на троих за столом: все сидели выпрямившись, с невозмутимым видом, глаза смотрят на нос, нос — на сердце. Никаких признаков того, что они внутренне смеются, не было заметно.

Император Сюань, собравшись с мыслями, снова собирался заговорить, когда:

— Рыбная голова в бульоне с лепёшками готова! — громко объявил хозяин, вынося из кухни по миске в каждой руке. Он почтительно поставил их перед Лу Пином и Императором Сюанем.

— Может, сначала поесть? — предложил Лу Пин.

Император Сюань с трудом кивнул, глядя на две бамбуковые палочки, торчащие из миски. В конце концов, он всё же взялся за них.