Казалось, окна в туалете приоткрылись — Чэнь Гэ ощутил, как его лицо обдало порывом холодного воздуха. Будто бы невидимая рука скользнула по его щеке.

Заскрипели дверцы туалетных кабинок — будто бы от ветра, хотя сквозняка он больше не чувствовал. Вода, скопившаяся у потолка, сорвалась каплей вниз, и с глухим хлопком разбрызгалась на кафель. В ответ откуда-то посыпались насекомые, мелкие и юркие. На мгновение Чэнь Гэ показалось, будто они расползлись по его коже.

Тишина делала каждый звук в разы громче. Любой шорох, капля, скрип — всё усиливало тревогу. Любого другого это довело бы до дрожи, но Чэнь Гэ с самого детства отличался почти неестественным самообладанием. Он не просто не боялся — он умел удерживать фокус даже в самых странных обстоятельствах.

Парень очистил сознание и продолжил мысленно отсчитывать время.

Прошло около двадцати минут. В какой-то момент он почувствовал, как температура в помещении начала стремительно падать. Словно вокруг него поставили ведра со льдом. Холод пробирал до костей — Чэнь невольно вздрогнул.

«Спокойно. Не поддавайся. Осталось всего десять минут. Ты справишься», — напомнил он себе, продолжая стоять на месте, будто врос в пол.

Вдруг возникло ощущение, что кто-то кружит вокруг. Рядом, почти вплотную. Он сжал кулаки так сильно, что на руках проступили вены, а тело словно одеревенело.

— Чэнь Гэ… Чэнь Гэ… Чэнь Гэ…

Парень упрямо продолжал повторять своё имя, будто держался за эту мантру как за спасательный круг.

Оставалось не более пяти минут, когда он вдруг понял: свеча погасла.

Темнота сгустилась вокруг него. И в этой полной тишине Чэнь Гэ ясно услышал: кто-то другой начал звать его по имени.

«Что?.. Этого не может быть.»

— Чэнь Гэ… — голос звучал глухо, будто из-за двери. Он не был злобным или пугающим. Скорее, умоляющим. Будто у незнакомца за дверью было что-то срочное, что он должен был передать.

«Пойти посмотреть?..» — проскользнула мысль.

Но тут же он мысленно откинул её. Правила были чёткие: стоять перед зеркалом, не двигаться, не открывать глаза.

Голос становился всё ближе, но и всё менее человеческим — слова будто искажались, распадались на звуки. Теперь он был уверен: кто-то зовёт его с другой стороны двери. И не просто зовёт — пытается убедить.

«Слишком навязчиво. Это — наживка. Всё слишком настойчиво, слишком "по сценарию"», — подумал он, чувствуя, как в раздражении поджимаются губы. — «Атмосфера — достойная, но пугать можно было и изящнее. Пока слишком грубо.»

В последние три минуты раздался пронзительный, скребущий звук — словно когти или зубы скребли по деревянной поверхности. Скрип двери всё усиливался. Она дрожала — казалось, ещё немного, и откроется сама собой.

«1798… 1799… 1800…»

Тридцать минут. Ровно.

Все звуки оборвались, будто кто-то щёлкнул тумблером. Наступила глухая, вязкая тишина.

На всякий случай Чэнь Гэ не сразу открыл глаза. Мысленно отсчитал ещё триста секунд. Только потом отступил на шаг назад, прижал ладони к груди — и медленно поднял веки.

Свеча в туалете давно погасла, и помещение погрузилось во мрак. Чэнь Гэ ощутил, что что-то изменилось, хотя не мог понять, что именно. Он включил фонарик — слабый свет озарил тесное пространство, и увиденное заставило его замереть.

Зеркало перед ним покрылось паутиной трещин, и вместо одного отражения он увидел сразу несколько — искажённых, угрожающе смотрящих на него. Но это было не самое пугающее. Перед зеркалом появилась старая, потрёпанная кукла.

Её глаза — пуговицы — поблёскивали в луче фонарика, а набитое хлопком тряпичное тело выглядело так, будто пережило не одно десятилетие. Несмотря на её ветхий вид, Чэнь Гэ узнал куклу сразу. Это было его первое изделие — то самое, что осталось на месте исчезновения родителей.

Кукла прислонилась к зеркалу, будто удерживая нечто, стремившееся вырваться наружу.

«Но ведь дверь в туалет была заперта…» — Чэнь Гэ с трудом справлялся с потоком мыслей. — «Как она сюда попала? Неужели…. она пришла сама?»

Сознание лихорадочно отказывалось принимать произошедшее. Чэнь Гэ стоял напротив куклы несколько минут, не двигаясь, пока не начал постепенно возвращать себе контроль. Пальцы, окоченевшие от холода, едва слушались, но он всё же сделал шаг вперёд.

Почему-то казалось, что глаза куклы следят за каждым его движением. Его губы невольно задрожали. Парень осторожно поднял куклу, затем протянул руку за телефоном.

— Как же хорошо, что я всё предусмотрел, — пробормотал он.

К тому моменту запись уже завершилась. Прежде чем начать просмотр, он сделал резервную копию файла. Качество ролика оставляло желать лучшего: единственный источник света — свеча — мерцал и плясал в темноте. На видео Чэнь Гэ стоял перед зеркалом, сосредоточенно и неподвижно. Однако его отражение вызывало смутное беспокойство.

Первые десять минут запись выглядела обыденно. Но начиная с одиннадцатой, начали происходить странности.

Телефон не зафиксировал звуков ветра, но на записи отчётливо видно, как двери кабинок медленно открываются, будто кто-то их толкал. Затем появились помехи — резкие, неестественные, словно сигнал пытались заглушить.

Видео было не пугающим в классическом смысле — скорее, тревожным, вызывало странное, липкое ощущение опасности. Возможно, всё дело в первобытном страхе человека перед тьмой и тем, чего он не видит.

С каждой минутой лицо Чэнь Гэ на экране становилось всё бледнее. Он точно знал, что не двигался с места, но запись показывала иное: его тело медленно наклонялось вперёд, как будто что-то — или кто-то — притягивало его к зеркалу.

На двадцать пятой минуте он уже был наклонён почти под углом в семьдесят градусов, и носом практически касался стекла. Затем, внезапно, без всякого предупреждения, зеркало начало покрываться трещинами.

Чэнь Гэ замер — сердце пропустило удар.

И в следующую секунду произошло нечто невозможное: отражение злобно усмехнулось и с силой ударилось головой о стекло!

Свеча в тот же миг погасла. И на этом моменте видео оборвалось.

Из-за угла обзора камера не зафиксировала сцену с куклой, и сам Чэнь Гэ не мог сказать точно, что произошло в последние пять минут записи.

— Похоже, что-то по ту сторону зеркала пыталось вырваться наружу… но его остановила кукла? — пробормотал он. — Получается, она спасла меня?

Он взял куклу с полки и, глядя ей в лицо, спросил с невольной серьезностью:

— Ты меня понимаешь? Ты знаешь, что случилось с моими родителями?

Разумеется, кукла не ответила. Но её пуговичные глаза продолжали поблескивать в темноте, словно внимая каждому слову.

Сжимая куклу в руках, Чэнь Гэ повернулся к двери туалета. Он не осмелился выйти сразу, а сел под одним из окон и достал телефон. На экране всплыло системное сообщение:

«Поздравляем! Кошмарная миссия успешно завершена!
Получено вознаграждение: элементарный навык "Ритуальный макияж".»

Описание награды звучало зловеще:

«Ритуальный макияж: просим вас относиться к этому таланту с должным уважением.
В отличие от обычного макияжа, похоронный грим используется исключительно для мертвых.
Ваши руки даруют покойным вечную красоту и создают иллюзию жизни после смерти.»

Затем последовало новое сообщение:

«Первая кошмарная миссия завершена.
Разблокирован титул: Новичок в городе Кошмаров.
Дополнительная награда: открыта миссия-испытание для сценария — "Убийство в полночь". Показатель ужаса: ★☆☆☆☆.
Выполнение миссии добавит данный сценарий в вашу коллекцию для Дома с привидениями.»

Глядя на текст на экране, Чэнь Гэ невольно задумался: гример — это не просто помощник, в его деле — это ключевая фигура. Будь то актёры или реквизит, без грамотно наложенного макияжа невозможно добиться правдоподобного результата. А именно он порождает страх. Умелый гример может вдохнуть "жизнь" даже в бездушную маску — и тем самым превратить любой страшный спектакль в настоящий кошмар.