В маленькой комнате протекал потолок, а окна были плотно заколочены, из-за чего сырость впитывалась в стены, наполняя помещение удушающим запахом плесени. Это ощущалось сразу и вызывало стойкий дискомфорт. Чэнь Гэ вошёл внутрь, чтобы рассмотреть деревянные доски, закрывавшие окна. Они выглядели на удивление новыми.

«Обычная съёмная квартира», — пробормотал он. Вся старая мебель была вынесена, комната осталась пустой, и в тусклом свете едва что различалось. — «Прошло слишком много времени. Даже если здесь и были улики, вряд ли они сохранились.»

Он покинул комнату и двинулся дальше по тёмному коридору. Большинство квартир в здании пустовали. Пол был завален мусором и брошенными вещами, мешавшими свободному передвижению.

«По мусору можно судить о жизни людей — их привычках, отношении к вещам. Возможно, здесь найдутся подсказки», — подумал Чэнь Гэ.

Воодушевлённый новой целью, он начал пробираться сквозь завалы, игнорируя тошнотворный запах гниения. Примерно через час поисков он заметил нечто странное.

«Игрушки и куклы? Среди жильцов, которых я видел, нет ни одного ребёнка. Так откуда они?» — недоумевал он, продолжая разбирать мусор.

Спустя ещё час у него в руках оказалось четыре тряпичные куклы. Они были зарыты в груде мусора и вряд ли привлекли бы его внимание, если бы он не имел профессионального образования в области дизайна игрушек.

Игрушки были в крайне запущенном состоянии: покрыты грязью, местами — плесенью, ткань расползалась от малейшего прикосновения. Одна неосторожность — и кусок гнилой шерсти мог остаться в руке.

Однако при ближайшем рассмотрении стало ясно: несмотря на различия в образах, все куклы были изготовлены одним мастером.

«Может, они остались от прежних арендаторов?» — предположил Чэнь Гэ. Но вскоре сам отверг эту мысль. Вероятность того, что в таких условиях жила семья с детьми, была крайне низка. Даже если такое и случилось, странно, что у одного ребёнка оказалось бы сразу четыре куклы одной серии. Тем более, стиль их исполнения и общий износ указывали на то, что с момента их изготовления прошло несколько лет.

Чэнь Гэ знал, о чём говорил: ещё до того, как стал владельцем Дома с привидениями, он работал в компании по производству игрушек и хорошо ориентировался в тенденциях рынка. Ассортимент постоянно обновлялся, старые модели быстро вытеснялись новыми.

«Если это не вещи недавних жильцов, тогда, возможно, они принадлежали тем, кто жил здесь с самого начала», — размышлял он. — «У прежнего владельца апартаментов Пин Ань было две дочери. Не исключено, что эти куклы принадлежали им.»

Если так всё и было, возникает другой вопрос: как этим четырём куклам удалось уцелеть в помещении, почти полностью уничтоженном огнём?

«Простое совпадение? Или кто-то намеренно спрятал их в месте, которое заведомо не должно было пострадать? — Чэнь Гэ не спешил с выводами, но всё больше убеждался, что движется в правильном направлении. — Если кто-то действительно уберёг их от пожара, то, скорее всего, это сделал сам убийца. Но зачем? Почему он так рискнул ради кукол? Почему они ему так важны?»

Вдруг Чэнь Гэ заметил на спине одной из кукол ржавую застежку-молнию. Но поскольку открыть ее не представлялось возможным, он попросту разорвал ткань игрушки. И под тонким хлопком обнаружил небольшую карточку, идеально умещающуюся в ладони. Это оказалось любовное письмо. Жест показался ему настолько жалким, что он невольно поморщился.

«Прятать любовные записки в куклах? Господи, это отвратительно.»

Если предположить, что это действительно сделал убийца, то он явно был человеком застенчивым и замкнутым. Ему не хватило решимости признаться лично — вместо этого он пытался передать чувства через игрушки, рассчитывая, что девушка однажды найдёт спрятанное внутри послание.

Раздираемый любопытством, Чэнь Гэ вскрыл ещё две куклы. В каждой находилось по такому же письму, причем их содержание почти не отличалось. Но последняя преподнесла ему сюрприз.

Стоило парню разорвать ткань, как по спине пробежал холодок. Внутри не было письма — только мелко порванные обрывки бумаги. Когда он сложил их вместе, то получил короткую надпись: «ОТПРАВЛЯЙСЯ В АД!»

Признания в любви внезапно обернулись проклятиями. Чэнь Гэ не мог даже предположить, что между ними произошло — если вообще что-то было.

«Всё это было оставлено убийцей. Значит, даже каждая мелочь здесь — потенциальная улика», — Чэнь Гэ быстро собрал письма и обрывки бумаги, сунул их в карман и уже собирался идти дальше, как вдруг в коридоре вспыхнул свет.

«Чёрт! Кто-то идёт!»

Не имея ни секунды на раздумья, он выключил фонарик на телефоне, схватил лежавшие рядом куклы — и бросился в ближайшую открытую квартиру. Затаившись за дверью, он замер и через щель между дверной рамой и полотном стал наблюдать за происходящим снаружи.

Шаги становились всё отчётливее. Через несколько секунд послышались голоса — мужчина и женщина поднимались по лестнице.

— Нам нужно как можно скорее избавиться от нее. Мы уже и так затянули.

— Новый жилец уже доходил до третьего этажа. Хорошо, что он спустился, иначе мог бы меня заметить.

— Я в курсе. Сюда стало приезжать слишком много новых людей. Поэтому и нужно закрыть вопрос побыстрее.

— Согласен.

— Сообщи остальным. Пусть будут готовы. Сегодня ночью вытащим ее и закопаем на холмах.

Мужчина нёс старую масляную лампу. В её слабом свете Чэнь Гэ разглядел лица — это был владелец дома и женщина с первого этажа.

«Что им нужно на третьем этаже посреди ночи?»

Он плотнее прижался к стене, стараясь не выдать ни звуком, ни движением своего присутствия.

Вскоре после этого по лестнице поднялись еще двое — тот самый парень с татуировкой и толстяк, которых Чэнь Гэ видел ранее. Оба были в чёрной одежде. В руках — ножи, скрученный провод и холщовый мешок.

Чэнь Гэ затаился.

 «Для чего всё это?..»

Группа остановилась в узком коридоре. И, судя по репликам, между ними разгорелся нешуточный спор.

Толстяк с мешком поник и пробормотал:

— Мы правда собираемся это сделать?.. Если ее достанем, там будут наши отпечатки. Как мы это объясним, если всё всплывёт?

— А сейчас, по-твоему, у нас проблем не будет, если что? — хозяин холодно взглянул на него. — Хватит ныть. Делай, что велено.

— Я считаю, нам надо сообщить в полицию, — толстяк остался стоять на месте, не двигаясь.

Парень с татуировкой шагнул к нему, сжал ворот его куртки и резко зашипел:

— Совсем рехнулся? Жить надоело? Если полезем к копам, станем первыми подозреваемыми. Напомнить, кто сбежал с места аварии? Или кому сейчас принадлежит квартира старика?

К ним подошла женщина. Спокойно, почти ласково, она положила руку на плечо татуированного:

— Милый, не надо. Мы все в одной лодке. Чем друг на друга кидаться, давайте лучше действовать сообща.

Хозяин обвёл всех взглядом и процедил:

— У каждого из нас есть, что скрывать. Мы слишком долго искали подходящее место. Так что если кто-то решит выкинуть номер — пожалеет.

С этими словами он бросил железный молот в руки толстяка: 

— Начинай.

— Я?.. — лицо толстяка побледнело. На лбу выступил пот. Он неуверенно взял молот и, волоча его по полу, нехотя направился вперёд.

С каждой секундой у Чэнь Гэ крепло ощущение, что здесь происходит что-то неладное.

«Что они собираются вытащить?»

Толстяк остановился у самой дальней части лестничной площадки. Отодвинув мешки с мусором, он сдёрнул старую занавеску, скрытую за хламом.

За ней оказалась стена — старая, но явно укреплённая цементом. И прямо в ней, обращённое спиной к собравшимся, было вмуровано женское тело.