Сцена из последней встречи с Энией начала воспроизводиться в голове Гавейна, и от нее невозможно было избавиться. Эти затянувшиеся образы вскоре стали контрастировать с реальностью перед ним, делая атмосферу в инкубаторе еще более странной, настолько странной, что даже Эния замолчала.

В конце концов, именно Гавейн первым нарушил неловкость: «Так ты не знаешь, почему ты стал такой формой? Тогда какой был твой план в начале?»

«Времени было мало, я успела только завершить поверхностную резку… Не было никакого плана для последующего развития», — очень спокойно сказала Эния. Казалось, что после того, как она сбросила бремя «богов», даже ее личность претерпела некоторые тонкие изменения. Самым очевидным изменением было то, что теперь она говорила более прямолинейно. «На самом деле, я даже не уверен, что моя человеческая природа может быть сохранена, и я не уверен, является ли сохраненная человеческая природа все еще индивидуальной «Энией». Я думал, что стану неким духовным состоянием… как душа смертного или… обычный Дракон. Этот вид действительно удивил меня».

Гавейн посмотрел на золотое гигантское яйцо странным взглядом и не мог не сказать: «Честно говоря, я был весьма удивлен, услышав слова «никакого плана» от древнего и терпеливого бога, как ты».

В тоне Энии, казалось, был намек на улыбку: «Я больше не бог — и я помню, как говорил с самого начала, что боги не всеведущи и не всемогущи».

Гавейн слегка кивнул, а затем задумчиво высказал некоторые свои догадки: «Будет ли это иметь какое-то символическое значение? Яйца дракона… Это можно считать начальным состоянием жизни дракона, и в сознании многих смертных рас в Лорене младенцы, которые еще не родились или только что родились и не сделали свой первый вдох, являются смертными «Чистейшей стадией», я думаю, яйцо дракона также может соответствовать этому: оно символизирует изначальную и чистейшую человеческую природу, которая как раз похожа на ваше нынешнее состояние».

«… Самая крайняя человеческая природа скрыта за божественностью. Это действительно интересная и смелая теория. Вы достойны этого», — голос Энии звучал довольно приятно. Она, казалось, была очень заинтересована заявлением Гавейна. «Кажется, ваши «исследования» могут быть более существенными». Гавейн принял похвалу Энии, но затем почувствовал себя немного неловко: хотя атмосфера разговора была очень хорошей, сцена обсуждения того, почему собеседник превратился в яйцо с яйцом, становилась все более и более странной…

«О чем ты думаешь?» Голос Энии нарушил тишину и разбудил Гавейна от его мыслей. Он быстро дважды кашлянул, а затем был очень счастлив. Удивленно глядя на яичную скорлупу: «Какие у тебя планы на будущее?»

«Я хочу услышать твои мысли», — лениво сказала Эния, — «Я думала и планировала слишком много лет, и теперь я не хочу продолжать ничего планировать, а ты «человек» с бесконечными новыми идеями, я хочу услышать твое мнение».

«Мое мнение?» Гавейн не был удивлен этим ответом, но было действительно трудно дать ответ — главная трудность была в том, что он никогда не думал, что это яйцо на самом деле было драконьей богиней, которая должна была пасть в Войне Талронда в теории, что заставило все его предыдущие планы относительно этого яйца быть отменены и начаты заново, «Я не думаю, что могу планировать какое-либо будущее для тебя, я просто думаю… поскольку ты полностью Возродился, и Таллонд закончил свою мифологическую эру, как ты сказал, так что все должно начаться заново… Драконы начнут свою собственную новую эру в недавно сформированном альянсе, и ты также должен попробовать совершенно новую жизнь… Рожденный Богом… я имею в виду рожденный в яйце…»

Почувствовав, что тема становится все более и более странной, Гавейн неловко остановился, а затем посмотрел вверх и вниз на узор на яичной скорлупе Энии: «Позволь мне сначала подтвердить — ты не всегда будешь в этой форме, верно? Поскольку это яйцо, оно должно будет вылупиться, и жизнь до и после скорлупы должна быть разной.

«

«… Я думал о эта проблема серьезно в эти дни, — тон Энии стал немного серьезным, — После того, как я с удивлением осознал, что стал яйцом, я попытался овладеть своим состоянием, но это было не гладко. Моя сила была намного слабее, чем когда я был богом… Но я думаю, что я определенно не буду таким вечно. Я чувствую, что моя человечность все еще постепенно уплотняется и меняется.

По мере того, как этот процесс продолжается, я должен постепенно оторваться от текущего состояния и получить возможность направить себя, чтобы переформироваться в другой облик… Просто трудно гарантировать, сколько времени это займет.

«

«Хорошо, что его можно вылупить, — Гавейн улыбнулся и кивнул.

Он был искренне рад за Энию — независимо от того, сколько времени, по ее словам, займет этот процесс, лучше вернуть себе нормальное тело, чем поддерживать вид яйца. В конце концов, не все такие, как Николас Эгг, чьи расовые особенности заключаются в том, что они рождаются круглыми…

Он Пока смеялся, тон Эньи стал немного странным: «Но я хочу кое-что сказать: можешь ли ты убрать руны в этой комнате? Это никак не повлияет на мое… ‘вылупление’».

Гавейн немного смутился, услышав это выражение.

Он поднял глаза и оглядел руны по всей комнате.

В то же время он услышал, как голос Эньи продолжал раздаваться: «Это метод, которому учат драконы. Тебе трудно утруждаться, чтобы обустроить эту комнату».

«Действительно, они тебя научили. Главная причина в том, что твоя ситуация была неясной в начале.

Я думал, тебя нужно поместить в энергетическое поле», — Гавейн дважды кашлянул, «Кхм, в любом случае, я организую, чтобы кто-нибудь как можно скорее восстановил комнату в обычную гостевую. Что-нибудь еще?»

«Позвольте мне подумать об этом», — сказала Эния, пока думал, он медленно сказал, «Ну, мне сейчас не нужны обычные вещи, такие как кровать, но вы можете прислать мне стол и несколько полок, чтобы положить организованные газеты и книги, и несколько стульев, на которых гости могли бы сидеть, когда они приходят. Кроме того, меня на самом деле интересует ваш «Волшебный сетевой терминал»… Если возможно, можете ли вы установить его в этой комнате? Хотя я не могу двигаться, я должен иметь возможность напрямую контролировать магическую силу, чтобы управлять ею».

Он долго стоял в стороне, не говоря ни слова. В это время Хеди, которая наконец-то привыкла к этой странной сцене, кивнула и сказала: «Столы, стулья и книжные полки легко расставить. Их можно доставить сегодня, но магический сетевой терминал…» В этот момент она не могла не посмотреть на Гавейна и не спросить мнение предка. Терминал магической сети — это специальное устройство, подключенное к магической сети, а магическая сеть несет нейронную сеть… Хотя Эния больше не является «богом» клана драконов, ее происхождение все-таки чувствительно. Может ли такое существо, которое когда-то имело имя Бога, связаться с терминалом магической сети или даже дать ей возможность связаться с большой группой смертных через сеть… Сама Хеди не смеет принимать решение по этому вопросу. Глаза Гавейна слегка сузились. В этот момент он думал об отчете из Имперского вычислительного центра, который он получил на обратном пути, а также о документе с предложением проекта, совместно отправленном Мегол III, Юри и Венди. Тщательно взвешивая все «за» и «против», его взгляд упал на яичную скорлупу Энии, в то время как последняя все еще спокойно стояла на постаменте, выглядя очень терпеливо… Ну, он действительно не мог сказать, была ли другая сторона терпеливой с поверхности яйца. Короче говоря, казалось, что этот вопрос только что достиг следующего этапа, когда пришло время попытаться позволить «богу» взять на себя инициативу, чтобы связаться с нейронной сетью и официально запустить антибожественный барьер. Поскольку инициатива была взята на себя Энией, Гавейн был очень рад принять ее — в области, связанной с богами, образцов наблюдения никогда не бывает слишком мало, не говоря уже о образце наблюдения, который полностью отличается от Джулу Амоен, полностью «очеловеченного» бога из инопланетной расы, насколько ценный опыт она может принести Теократическому Совету?

«Я могу это устроить», — сказал Гавейн золотому куполу, закончив свои мысли, — «но вам нужно подождать два или три дня — ваше оборудование нужно настроить, и нам также нужно рассмотреть некоторые «вопросы безопасности».

«Это понятно», — тихо рассмеялась Эния, — «я помню, что вы очень осторожный человек… с дополнительными осторожными средствами».

Бывший бог-дракон что-то имел в виду, напомнив Гавейну о методе «обратного отсчета орбитального падения», который ему пришлось использовать, чтобы сдержать другую сторону, но эти вещи остались в прошлом, и теперь упоминание о них может вызвать у сторон лишь понимающие улыбки.

«Хетти, иди и организуй это», — повернулся Гавейн к своей правнучке, — «и, кстати, отправь кого-нибудь в институт механического производства, нам нужен набор «индивидуальных терминалов».

«Да, предок». Хетти поклонилась, затем взяла заказ и вышла из комнаты.

Хеди ушла, но Бетти осталась с Энией и Гавейном. Туповатая служанка слушала разговор хозяина и гостя и чувствовала, что услышала что-то необычное. Но когда она хорошенько об этом подумала, то обнаружила, что ничего не поняла. Это смутило ее голову. Только когда голос мисс Энии внезапно раздался сбоку, она внезапно проснулась: «Бетти, можешь помочь приготовить что-нибудь прохладительное?

Твоему хозяину и мне нужно немного поговорить».

«О, ладно!»

Бетти выбежала из комнаты, и Гавейн с удивлением посмотрел на сцену перед ним. Спустя долгое время он не мог не сказать Энии: «Кажется, у вас хорошие отношения… Это действительно… Это удивительно».

«Почему удивительно?»

«Мне трудно представить, как эта девушка разговаривает с тобой каждый день. Иногда она кажется скучной и не очень хорошо общается с незнакомцами, а ты… честно говоря, разница в стиле между вами слишком велика».

«Бетти — хороший собеседник, и, возможно, единственный подходящий собеседник здесь, кроме тебя», — раздался голос Энии из золотой яичной скорлупы. «Не каждый может здороваться и разговаривать спокойно, увидев, как яйцо говорит, но Бетти это сделала — у нее спокойный и умиротворенный склад ума, которого нет у обычных людей».

«Спокойный и умиротворенный… Так вот какой ты ее видишь», — выражение лица Гавейна на мгновение стало немного странным. Чудесным, но вскоре он с облегчением улыбнулся. «Ладно, это нормально, иногда неспособность отреагировать — это тоже своего рода спокойствие.

Но мне немного любопытно, ты разговаривала с ней так много дней, почему другие слуги и охранники, работающие поблизости, вообще этого не заметили?

Это не должно быть только потому, что Бетти держала рот закрытым, а у Хетти просто не было времени обратить на это внимание».

Эния помолчала некоторое время, затем виновато сказала: «Извините, я признаю, что использовала некоторые трюки… Я не хотела, чтобы меня беспокоили, я просто хотела хорошо отдохнуть несколько дней, поэтому я немного повлияла на суждение окружающих меня людей, но это ограничилось отвлечением их внимания от инкубатора.

И дело в том, что влияние, которое я оказала на звук, не произвело идеального эффекта — в конце концов кто-то все же заметил аномалию и привел вас сюда, не так ли?»

Гавейн вздохнул: «Ладно, я могу понять твою идею о желании хорошо отдохнуть после пережитого такого большого шторма, но в будущем…» «Не волнуйся, в будущем я этого делать не буду», — ответила Эния, не дожидаясь, пока Гавейн закончит, «Поскольку мне придется остаться здесь временно, я все равно буду соблюдать основные правила этикета».

Этот бывший бог, казалось, считал само собой разумеющимся, что он был здесь долгосрочным арендатором, что было немного удивительно, но Гавейн не выразил никакого мнения: это было то, что он был рад видеть, хотя процесс казался немного странным, но результат был неплохим. После этого маленького эпизода, прежде чем Бетти приготовила чай и закуски и вернулась, Гавейн быстро перевел тему на очень важный вопрос. «Есть кое-что, о чем я должен поговорить с тобой», — он посмотрел на яичную скорлупу Энии, выражение его лица постепенно становилось серьезным, «Хотя мифологическая эра Талронда закончилась, и ты больше не их бог, есть одна вещь, о которой ты не должен был забывать — башня, расположенная на северо-западе континента Талронд, что ты собираешься делать?»

«Есть проблема с башней?»

На голой яичной скорлупе не было никакого выражения, и Гавейну было трудно судить о настроении Энии по тону ответа собеседника. Он мог говорить только подбирая слова: «Пока нет, но угроза башни очевидна.

Сейчас Талронд почти полностью разрушен, а оставшиеся драконы едва могут гарантировать порядок в юго-восточном углу континента и не в состоянии поддерживать блокаду башни.

Теперь там только слабый наблюдательный пункт, и посту сложно общаться с тылом. Сейчас нас больше всего беспокоит, что делать, если неконтролируемый дракон приблизится к башне и будет загрязнен… Загрязнитель, скорее всего, прорвется через линию обороны наблюдательного пункта и распространит силу противодействия на континент Лорен».

Голос Энии на некоторое время затих.

Спустя неизвестное количество времени из золотого яйца снова раздался спокойный и немного извиняющийся голос: «Извините, я, вероятно, не смогу помочь».

Гавейн не говорил. «Я знаю, что это безответственно, но теперь башня действительно потеряла контроль… Я потеряла контроль, и Талронд потерял контроль», — продолжал голос Эньи со вздохом в голосе, «и ты знаешь, даже в расцвете Талронда мы ничего не могли сделать с башней — драконы не могут сражаться с божеством в приливе, а бог-дракон не может сражаться с наследием моряка, поэтому даже в то время все, что мы могли сделать, это заблокировать море вокруг башни и не дать другим разумным существам приблизиться.

Так было в расцвете, а теперь…» Гавейн посмотрел на золотое яйцо и наконец вздохнул. : «Ну, это ожидаемый ответ.

Не нужно извиняться, у меня самого было мало надежды».

В комнате снова воцарилась тишина, и через некоторое время Эния внезапно сказала: «Возможно, тот, кто может решить все в конце концов, все еще ты».

«Я?»

Гавейн поднял брови: «Ты хочешь, чтобы я разгадал эту башню?»

«Ты помнишь, чем ты меня шокировал?»

Эния спокойно сказала: «Наследие Сейлоров… в конечном итоге будет уничтожено с такой же силой, просто ради выживших драконов, используй протокол отказа на этой башне».