С личной точки зрения Гавейн считает Мелиту другом, и он также имеет естественную доброжелательность и восхищение славной цивилизацией драконов, но он не может принимать решения только с личной точки зрения — как правитель империи, он должен гарантировать, что каждое богатство, созданное гражданами, используется в правильном месте.

Теперь, когда Таллонд в беде, хотя Мелита и другие посланники официально не просили о помощи, это только вопрос времени.

Гавейн, безусловно, может оказать помощь, но за этой помощью должны быть равные выгоды — политические выгоды, технологические выгоды, экономические или ресурсные выгоды и даже простые гуманитарные выгоды, все из которых должны быть приняты во внимание.

Именно после всестороннего рассмотрения всех этих аспектов Гавейн наконец поверил, что помощь Таллонду в это время будет инвестицией с потрясающей потенциальной прибылью.

Даже если сороконожка умирает, она все еще жива. Некогда славная цивилизация Таллонда на этой планете все еще остается сокровищницей, даже если она пала.

Даже если мы не будем учитывать древние технологии, похороненные в пустошах, и богатство, накопленное драконами, которое не было уничтожено в войне, сами драконы являются силой, которую нельзя игнорировать для смертных стран на этой планете, и возможность протянуть руку помощи этим могущественным существам… это шанс, который выпадает раз в жизни.

Гавейн сидел на диване, серьезно размышляя о смысле этого вопроса и необходимой степени меры при совершении различных действий.

Ребекка с любопытством посмотрела на выражение лица старого предка рядом с ним. Спустя долгое время она не смогла не спросить: «Предок, о чем ты думаешь?»

Гавейн взглянул на девушку и улыбнулся: «Я просто подумал о том, чтобы оказать помощь Таллонду… Это шанс, который выпадает раз в жизни, позволить драконам принять одолжение».

Хетти сбоку моргнула и оживилась: «Нужно ли нам позволить торговцам «двигаться»? Мы можем заранее закупить большое количество излишков зерна или даже старого зерна из северных стран, так что в первой половине этого года, до сезона сбора урожая, все страны не смогут предоставить больше продовольствия, чтобы помочь Талронду. Мы можем стать самой большой опорой Королевства Драконов и даже предоставить единственную продовольственную помощь. Это будет монопольная помощь. С традицией расы драконов соблюдать контракты и мораль, мы получим самую большую и длительную поддержку от Талронда. Это, вероятно, будет стоить больших денег, но это того стоит. По сравнению с поддержкой расы драконов, еда — всего лишь небольшая стоимость». Блестящая идея Хетти заставила Эмбер и Ребекку дважды взглянуть на нее, и даже Гавейн немного удивился, но после недолгого раздумья последний покачал головой: «Честно говоря, твоя идея действительно… соответствует моему сердцу. Если бы это было в прошлом, мы бы действительно могли сделай это, но не сейчас». Хайди на мгновение остолбенела и некоторое время не реагировала: «А? Почему?» На этот раз, прежде чем Гавейн заговорил, Эмбер рядом с ним сказала первой: «Разве это не просто? Времена изменились. Сесил раньше сражался в одиночку, но теперь нам нужно заключить союз и сформулировать свод правил, которым должны следовать все: мы едим мясо, мы не можем оставлять суп другим, и, более того, мы должны оставлять часть другим. В противном случае, вопрос слишком экстремальный. Кто в мире готов поверить в «общую судьбу» Сесила?»

Этот полуэльф произнес столь длинный абзац небрежно, что удивило Гавейна и Хетти. Последняя широко раскрыла глаза: «Этого действительно нельзя сказать!»

Эмбер положила руки на талию: «Что не так? Разве это не просто вопрос формирования банд? Я много чего видела в трущобах тогда…» Слова полуэльфа имели некоторый смысл, но ее самодовольный вид все еще был очень раздражающим. Хетти долго сдерживалась, прежде чем она не смогла удержаться, чтобы не потереть ледяную стрелу, чтобы снести себе голову — конечно, в основном потому, что она не могла попасть в нее, даже если бы стерла ее. Бросив на Эмбер косой взгляд без выражения, Хетти снова перевела взгляд на Гавейна: «Тогда, предок, как мы можем обеспечить инициативу Сесила в этом вопросе?»

«Все просто. Хотя мы не можем скупать еду в больших количествах, чтобы монополизировать помощь, мы можем быть первыми, кто встанет, призовет и организуется», — рассмеялся Гавейн, пользуясь случаем, чтобы научить Хетти, что делать в будущем международном порядке. «Самое большое различие между игрой в альянсе и ролью «одинокого героя» заключается в том, что ваше «право говорить» может быть эквивалентно реальной власти и даже ресурсам. Пока вы используете свой престиж Если у вас есть возможность сдерживать и уравновешивать, чтобы взять на себя инициативу в достижении чего-либо, то даже если вы на самом деле ничего не платите, все могут думать, что вы тот, кто платит больше всех.

«Конечно, другие не дураки. Если мы действительно ничего не платим, то независимо от того, насколько велики наш престиж и голос, они постепенно попадут в руки других. Более того, эмбриональная форма альянса еще не установлена, и мы не можем сказать, что у нас есть какой-либо престиж и сдержки и противовесы. Поэтому реальные деньги и серебро все еще нужно вкладывать. Если вы берете на себя лидерство, вы должны выглядеть как лидер — цена этого, безусловно, будет выше, чем у тех, кто «прикладывает одно усилие, кричит два слова и делает три жеста», но это определенно продлится дольше».

Гавейн говорил терпеливо, а Хеди серьезно слушала. Последняя чувствовала, что последняя извлекла большую пользу всего из нескольких слов обучения. Это были аспекты, которые она никогда не рассматривала, но, поняв их, она сразу поняла это. «Ну, эти вещи не могут быть закончены, если мы будем говорить о них днями и ночами», — наконец Гавейн понял, что становится поздно, поэтому он замолчал со сложной и самоуничижительной улыбкой на лице. «Вы действительно старый человек, и вы начинаете проповедовать неосознанно.

«Пожалуйста, не говорите так. Эти «проповеди» принесли мне большую пользу», — поспешно сказала Хетти. «Ваш опыт и мудрость — ценный актив».

«Ладно, ладно, льстить мне бесполезно», — улыбнулся Гавейн и махнул рукой, затем обернулся и посмотрел на драконье яйцо, стоявшее неподалеку от дивана — вещь по-прежнему спокойно стояла на рифлёном основании, светясь под светом лёгким золотистым сиянием, на поверхности мерцали руны, а на скорлупе проступали загадочные узоры. Лицо Гавейна постепенно становилось странным: «Давайте подумаем, как поступить с этой штукой…» Слова Гавейна тут же вернули всеобщее внимание к драконьему яйцу. Эмбер не могла не кружить вокруг драконьего яйца, но все равно не могла не заговорить: «Кстати, об этом драконьем яйце, эта штука действительно не имеет к тебе никакого отношения?

Тебя позвала богиня драконов посреди ночи, и я не знаю, о чем ты говорил всю ночь. Вскоре после того, как ты вернулся, Таллонд прислал драконье яйцо и попросил тебя позаботиться о нем по имени… Как это звучит… О, боже!

!»

Эмбер закончила вторую половину предложения криком, и ледяной шар размером почти с ее голову задел кончик ее уха и улетел — Хайди схватила посох, сама не зная когда, и уставилась на этот позор из всех вещей. Гавейн все еще шептал рядом с ней: «В следующий раз попробуй немного прижать фокус заклинания…»

Холодный пот Эмбер струился по ее лбу, и Ребекка, которая дрожала рядом с ней, не смела ничего сказать. Последняя наконец вспомнила, что она говорила что-то подобное не так давно, и в то же время смутно почувствовала, что ее, похоже, заслуживают побои…

Через некоторое время Хайди наконец убрала посох. Дворецкий уставился на Ребекку и Эмбер, затем на яйцо дракона, а затем на своего предка: «Вы действительно решили его высидеть? Мы все еще не уверены в истинном намерении «бога», который доверил вам это яйцо дракона… Даже если у него нет злых намерений, последствия этой штуки после вылупления слишком сложно предсказать».

«Я понимаю ваши опасения, но мы должны сначала попробовать, чтобы узнать, какие изменения эта штука претерпит при столкновении с внешними раздражителями, — сказал Гавейн, — и, честно говоря… разве вам это не интересно?»

Хетти уставилась на яйцо дракона, долго колебалась и смущенно кивнула: «… Действительно, мне тоже очень любопытно, что эта штука вылупит».

«Подготовьте для него специальную комнату, поддерживайте подходящую температуру в соответствии с параметрами, предложенными Мелитой, а затем позвольте техникам установить в комнате магическую сеть и устройство трансформации», — размышлял Гавейн, — «а затем распределите людей, которые будут по очереди охранять и обращать внимание на любые аномальные изменения в этом яйце дракона».

…

Ночь в Сесил-Сити все еще была ярко освещена. Искусственные огни сияли на земле, создавая великолепный город, который никогда не спит у подножия темных гор. На площади около центрального города Кассандра с любопытством наблюдала за этой человеческой столицей, которая была совершенно не похожа на северный порт.

Она поддерживала форму морской змеи и неторопливо ползла под уличными фонарями на краю площади. Свет уличных фонарей сиял на ее блестящей чешуе, со слоем мечтательного света и тени. Тир, который зевал, последовал за ней, выгнувшись вперед и покачав головой влево и вправо — последнюю насильно вытащила Кассандра. В конце концов, глубоководная ведьма не была знакома с городом, поэтому ей нужен был проводник, а Тир была единственной в своем роде в городе.

Граждане Сесила, которые были активны поблизости, время от времени бросали любопытные взгляды и смотрели на двух сирен, разгуливающих по площади, но никто не был настолько груб, чтобы потревожить их: этот город обладал странной гордостью и сдержанностью. Хотя у людей, живущих здесь, было сильное любопытство и дух исследования, они всегда сохраняли сдержанное и вежливое отношение к посторонним. Кассандра не знала, как сформировался этот народный обычай, но она ценила его.

«Я сказала, ты не можешь проснуться?»

После того, как Тир в третий раз чуть не уснул во время прогулки, Кассандра наконец не смогла не заговорить: «Когда я искала тебя вечером, ты сказал, что собираешься наверстать упущенное во сне. Когда я искала тебя ночью, ты наверстал упущенное во сне. Сейчас почти десять часов, и ты действительно сказал мне, что собираешься наверстать упущенное во сне.

Тебе не кажется, что что-то не так?»

Тир поднял веки и посмотрел на своего соплеменника, которого давно не видел, и лениво и как само собой разумеющееся сказал: «Чушь, уже ночь, конечно, мне пора спать — ложиться вовремя, в десять часов, разве мой график нездоровый?»

Еще в Антавиене Кассандра знала имя «Спящего Тира», но в это время она не могла не прикрыть лоб, услышав праведную теорию собеседника: «Конечно, спать ночью можно, но ты же бодрствуешь днем… Мне любопытно, ты бодрствуешь днем?»

Тир поднял голову: «Почему бы и нет?

Я бодрствую во сне!»

Кассандра: «…»

Глубоководная ведьма беспомощно покачала головой, ее змеиный хвост пополз к ночному магазину неподалеку. Она прошла мимо нескольких горожан, которые собирались на работу ночью. Двое из них с любопытством посмотрели сюда, их взгляд упал на хвост Кассандры. Хотя они быстро вежливо улыбнулись и отвели взгляд, Кассандра все равно заметила эти взгляды, и в то же время она подумала о странных взглядах, с которыми она часто сталкивалась с тех пор, как приехала в этот город сегодня. Она нахмурилась и невольно взглянула на своих соплеменников рядом с ней: «Тир, мне кажется, это немного странно…»

Тир сонно поднял глаза: «Что странного?»

«Разве люди Сесила не знакомы с сиренами?»

Кассандра указала на свой хвост: «Но сегодня, кажется, многие люди удивляются, когда видят меня, и им очень любопытно наблюдать за моим хвостом…»

«Откуда я знаю, почему?» Тир небрежно пожал плечами, изогнув свой длинный хвост, и пошел вперед, выгнувшись: «Почему они не смотрят на мой хвост?

Значит, с тобой что-то не так.

Ладно, ладно, пойдем, я отведу тебя на близлежащую торговую улицу, а потом снова лягу спать…»

Это моя собственная проблема?

Кассандра задумалась, затем покачала головой, подняла тело, чтобы догнать Тира, который уже уполз далеко, а затем она просто проползла два шага и, наконец, заметила хвост другой, который оттопыривался.

В одно мгновение ведьма глубоководья поняла проблему.

«Тир! ! Ты еще не научилась нормально ползать? !»

— закричала Кассандра, «Бесконечное Глубокое Море — ради королевы, если ты действительно не можешь этого сделать, просто поменяй ноги и ходи прямо, ладно?»

«Нет, ты не можешь сидеть и спать в любое время, когда ходишь на ногах».

Тир, который был неподалеку, замахал руками и небрежно ответил на просьбу Кассандры своими собственными доводами. Ведьма глубоководья рассердилась и сердито закричала издалека — а рядом с ними ночной город становился все более шумным и процветающим в огнях.

Ученые-люди из северо-западного города-государства-королевства прогуливались по улицам, говоря о магических технологиях и реве машин на фабрике;

Низкорослые серые эльфы ходили по прилавкам и толпам ночного рынка, а высокие западные орки и темнокожие краснокожие люди долины прогуливались по улицам вместе с людьми;

Неподалеку, над устройством вещания магической сети, в голографической проекции демонстрировалась документальная программа об эльфийской культуре. Несколько светловолосых и длинноухих серебристых эльфов остановились под проекцией, с любопытством глядя на то, как люди понимают эти обычаи, укоренившиеся в тропических лесах;

Далее в направлении порта только что пришвартовался северный корабль, плывущий ночью, и группа молодых людей из старой столицы только что высадилась на этой земле. Они были полны амбиций относительно будущего, и легендарная фирма Shadow Tycoon Firm — герой в их сердцах.

В небе раздавались хлопающие и жужжащие звуки, и над городом пролетела огромная тень. В навигационных огнях и мигающих маяках смутно проглядывали очертания драконьих крыльев — это были иностранные студенты из Священного Драконьего княжества. Они тренировались в ночных полетах под руководством своих инструкторов. Они надели стальные крылья для тренировок, вылетели из Имперской академии, пересекли город и направились в тренировочный лагерь в лесу на западной стороне, где вместе с кадетами прошли двухнедельный весенний тренировочный лагерь.

Лучшие драконьи ученики в каждом классе получат совершенно новый комплект стальных крыльев, который будет принадлежать им навсегда бесплатно, а на устройстве также будет автограф принцессы Ребекки.

На высокой башне Осеннего дворца Мелита Пурния обратила свой взор к небу. Она посмотрела на ликовавших драконьих учеников, летящих по небу, и, наконец, на ее лице появилась улыбка.

«Становится лучше…»