Глава 19: Один приём пищи в день.

Не прошло и часа, как Паркер вернулся с охапкой хлопка — белоснежного, пушистого и тёплого от солнца.

Бай Цзинцзин выбрала несколько семян из хлопковых коробочек и, отвернувшись от Паркера, сменила испачканное бельё на чуть влажное (то, что стирала накануне вечером в воде для купания), подложив внутрь мягкие белые волокна.

— Не знаю, насколько они чистые… Лучше бы их ещё раз просушить на солнце, — пробормотала она, беспокоясь о возможных насекомых.

Она попыталась встать с травяного гнезда, но Паркер удержал её на месте и задумчиво сказал:  

— Не двигайся. Я сам его разложу. Ты же ещё истекаешь кровью — тебе нужен покой.

Бай Цзинцзин смутилась. "Меня опекают, как ребёнка, всего лишь из-за месячных…" С одной стороны, это непривычно, с другой — она начала завидовать местным самкам.

"Хотя больше всего завидуешь, конечно, их «гостям» раз в год. Готова убиться от зависти!"

Увидев, что Паркер собирается вынести хлопок без подстилки, она ахнула:

— Ты что, бросишь его прямо на землю? Он же испачкается! Подстели что-нибудь сначала!

— Ладно, — вздохнул Паркер и сделал, как просили, хотя сам думал иначе. "Какие причуды у самок в течке…" Но ослушаться не посмел. Расстелив на солнечном месте шкуру, он аккуратно разложил хлопок.

Закончив, он обернулся — и увидел, что Бай Цзинцзин уже вышла из хижины. В три прыжка он очутился рядом и снова занёс её в гнездо.

— Я же сказал не двигаться, но ты такая непослушная! — притворно нахмурился он.

Бай Цзинцзин виновато улыбнулась, спрятав руки за спину.

— Что ты там прячешь? — насторожился Паркер.

— Ничего! — она замотала головой.

Паркер принюхался. Сладковатый запах крови всё ещё витал в воздухе. Он оглядел гнездо:

— Кстати, где этот твой крошечный кусочек одежды?

Бай Цзинцзин поникла и протянула руку:  

— Вот он… Я хотела постирать.

Паркер выхватил у неё испачканное бельё.

— Эй! — она попыталась отобрать, но он, воспользовавшись ростом, поднял его над головой. Глядя на окровавленную ткань, Бай Цзинцзин готова была провалиться сквозь землю.

— Верни! — её голос дрогнул.

— Я же сказал — отдыхай. Я постираю.

Не дав ей возразить, он вышел. Бай Цзинцзин, понимая бесполезность борьбы, покорно уселась в травяное гнездо.

Солнце уже клонилось к зениту, и в животе заурчало. Когда Паркер вернулся, развесив бельё на ветке, она спросила:

— Когда мы поедим? Уже почти полдень.

— Слишком рано. Солнце ещё не в зените, — удивился он, но, заметив её голодный взгляд, добавил: — Ладно, сорву тебе сладких фруктов. А мясо поедим пораньше.

Для зверочеловека-леопарда это и правда было рановато. Леопарды — плотоядны, их рацион состоял из одного плотного приёма пищи раз в день — обычно ближе к вечеру, когда жара спадала. Наевшись, они отдыхали и ложились спать. У самок был более разнообразный рацион. Иногда они перекусывали фруктами или листьями, но это считалось баловством.

— Только один раз в день?! — Бай Цзинцзин не поверила своим ушам.

— Ну да.

— Что?! — она остолбенела. "Я уже голодна как волк, но терпела из вежливости. А теперь он не даёт мне даже встать… Неужели придётся ждать до вечера?"

"Да у меня же месячные! Если неделю сидеть на таком «рационе», заработаешь сбой цикла и гипогликемию!"