Глава 11: Леопард, атакующий грудь.

После еды Паркер отправился в горы, поохотиться. Он убил тигра и отнёс тушу Харви в качестве платы за лечение и «лекарства». Вернувшись, он увидел свою самку, послушно сидящую в хижине, и усталость мгновенно испарилась.

— Самка, я вернулся! — нарочито громко объявил он, и когда Бай Цзинцзин подняла на него глаза, его вдруг переполнило тёплое чувство — будто у него появилась настоящая семья.

— Ага, — тихо отозвалась девушка и продолжила перебирать вещи в своём рюкзаке.

Перед походом к храму она прихватила с собой кое-что полезное, потому что собиралась переночевать с подругами у подножия горы. Теперь эти вещи оказались бесценными.

Зубная щётка и паста, деревянная расчёска, небольшое полотенце для лица, чистое нижнее бельё, брелок с ключами и прочая мелочь.

— Самка, что ты делаешь? — Паркер присел рядом на корточки, любопытства ради взял зубную щётку и даже понюхал её.

Бай Цзинцзин краем глаза заметила его действия и тут же выхватила щётку обратно.

— Я же сказала — меня зовут Бай Цзинцзин! Хватит называть меня «самкой». Можешь звать меня Цзинцзин.

— Цзинцзин… — Паркер прожевал это имя, словно кусок мяса, потом вдруг хитро ухмыльнулся. — Но «Бай-Бай»* подошло бы тебе больше. Ты даже белее и прекраснее, чем самки трёх великих кланов Города Тысячи Зверей. Но «Цзинцзин» мне тоже нравится. Цзинцзин.

Девушка фыркнула, но, заметив капли пота на его лбу, смягчилась и не стала с ним спорить. Всё-таки он ради неё охотился на тигра.

— А что это за Город Тысячи Зверей? — спросила она, чтобы сменить тему.

Паркер на мгновение замер, и радость в его глазах померкла.

— Это… крупнейшее поселение зверолюдей в наших краях.

"Похоже, что с этим местом у него связаны неприятные воспоминания", — подумала Бай Цзинцзин и решила больше не расспрашивать.  

Паркер порылся в своих запасах и достал тонкую, мягкую шкуру пятнистого оленя.

— Держи. Сшей себе одежду. Твоё странное тряпье только самцов привлекает. Теперь ты моя, и я не позволю тебе одеваться как попало.

Девушка взяла шкуру, уголки её рта дернулись:

— Шить… я не умею.

— Ну и дурёха, — проворчал Паркер, но без злости. Он был твёрдо убеждён, что его Цзинцзин росла в неге и заботе. — Ладно, я сошью для тебя.

— Ты умеешь шить? — удивилась она.

— Конечно! — Он гордо вскинул подбородок. — Вставай, сниму мерки.

Бай Цзинцзин послушно поднялась и раскинула руки, чтобы он измерил окружность груди.

Паркер взял шкуру, но прежде чем приложить её, уставился на выпирающие округлости, ухватил девушку за грудь и сжал пальцы.

— Ай! — Бай Цзинцзин отпрыгнула, как ошпаренная, и прикрыла грудь руками. — Это ещё что такое?!

Паркер, напротив, казался искренне удивлённым её реакцией и сказал, как ни в чем не бывало:

— Ты моя самка. Разве нельзя потрогать?

— Хам!

— Что за «хам»? Я леопард, — недоумённо ответил он и шагнул вперёд. — Давай обмерять.

— Отойди! — Девушка пятясь отступала к стене. — Я передумала! Не надо одежды!

Паркер наконец осознал, что напугал её, и смягчил тон:

— Ладно, ладно, больше не буду трогать твою грудь.

Но Бай Цзинцзин не двигалась с места, лишь смотрела на него снизу вверх, как настороженный зверёк. Паркер почувствовал, как его сердце тает. Он потянулся и ущипнул её за щёку:

— Ты такая застенчивая. Обещаю — больше не трону.

____________________

Прим. ред.

*Бай (bái) — «белый» по-китайски.