Глава 586. Отец…

**»Мэн Хао знаком с ними?»** — молодой человек по имени Исюаньцзы, стоящий рядом с Мэн Хао и имеющий за спиной чёрные крылья, с задумчивым видом перевёл взгляд с троицы на Мэн Хао.

Остальные избалованные аристократы вокруг тоже почувствовали неладное и, обменявшись быстрыми взглядами, перестали разговаривать друг с другом. В огромном зале воцарилась тишина, и в этой тишине трое — Цзи Сяосяо и её спутники — внезапно ощутили сильное давление. В этот миг их охватило невыразимое чувство смертельной угрозы.

**»Это обман! Он жульничает! Иначе как он мог стать избранным учеником?! Как после этого другим добиваться наследия, как выживать?!»** — кричала внутри себя Цзи Сяосяо. Её лоб покрылся холодным потом, она едва сдерживала слёзы, медленно отступая. Но взгляды окружающих её избалованных аристократов, казавшиеся ей призраками смерти, лишь усиливали это чувство смертельной опасности.

**»Это несправедливо! С его статусом он может получить всё! Как нам добиваться удачи, если придётся ещё и угождать ему?! Если он недоволен, одно его слово… и мы можем умереть! Здесь смерть души — это смерть!»** — дрожащим голосом произнёс мужчина из рода Цзи. Обычно он был высокомерен, но сейчас… его высокомерие куда-то исчезло.

**»Конечно, я их знаю,»** — улыбнулся Мэн Хао, вставая.

**»Закройте двери!»** — в тот же миг, как только он встал и произнёс эти слова, двери зала с грохотом закрылись, и слои световых барьеров мгновенно окутали зал. Почти все избалованные аристократы встали.

Это было логово Демонического Союза, их главная крепость. Убийство здесь… хотя и имело последствия, и наказание всё равно следовало бы, но у них было слишком много способов обойти эти наказания и просто раздавить троих.

**»Я помню, на Третьей Вершине есть Пещера Горящих Душ. Вы трое редко вызываете во мне чувство родства с первого взгляда, так что я дарю вам месяц тренировок в этой пещере. Если справитесь, станете людьми Демонического Союза. Если нет… ваша жизнь или смерть не касаются Союза,»** — произнёс Мэн Хао, и его голос эхом разнёсся по залу. Остальные аристократы засмеялись.

Трое побледнели. Сун Юньшу тяжело дышал, его лицо стало бледным, и он с трудом выдавил:

**»Мы… мы подумаем.»**

**»Подумаете?!»** — голос Мэн Хао становился всё громче. **»Войдя в зал Демонического Союза, вы уже приняли решение. Если сейчас отступите, это будет оскорблением для Союза. Вы трое осмелитесь оскорбить Демонический Союз?! Оскорбить нас?!»** Взгляды окружающих аристократов стали ещё более угрожающими.

**»Братья с Третьей Вершины, проводите их. А что касается этого…»** — Мэн Хао посмотрел на Сун Юньшу, как на мертвеца.

**»Забудьте о нём.»**

Сун Юньшу облегчённо выдохнул. Всего за несколько мгновений он промок от холодного пота.

Вокруг раздался смех, и сразу же более десятка избалованных молодых людей с Третьей Вершины вылетели вперёд, намереваясь увести с собой двоих из семьи Season. В этот критический момент Сезон Сяосяо стиснула зубы и поспешно заговорила:

— Я знаю, где находится тело Сезон Минфэна! На нём есть сумка для хранения сокровищ. Я могу показать её вам позже!

Рядом с ней другой представитель семьи Сезон внезапно побледнел и быстро добавил:

— Сезон Минфэн просто не повезло: он выбрал неподходящее время. Он умер ещё до того, как появился здесь. Никто его не убивал — он умер сам! Я собственными глазами видел это, стоял рядом и не мог ошибиться!

Оба раскрыли одну и ту же тайну, как бы отдавая залог верности. Мэн Хао быстро взглянул на представителя семьи Сезон и указал на него пальцем:

— Уведите его.

Лицо представителя семьи Сезон исказилось, он попытался что-то объяснить, но более десятка избалованных молодых людей с Третьей Вершины бросились на него, не дав возможности сопротивляться, и сразу же унесли его прочь.

Лицо Сун Юньшу стало бледным, его мысли всё ещё гудели в голове. Сезон Сяосяо тяжело дышала, но, стиснув зубы, подняла правую руку и хлопнула себя по центру лба. Из её лба вырвалась нить души, которая стремительно направилась к Мэн Хао. Тот, едва улыбаясь, бросил взгляд на Сезон Сяосяо и забрал эту душу.

— Добро пожаловать в союз демонов, — сказал Мэн Хао с улыбкой. В этот момент двери главного зала медленно открылись. Окружающие избалованные молодые люди, наблюдая за этой сценой, понимали, что всё не так просто, как кажется. Но для них Кэ Цзюсы был своим, а остальные — чужими.

Сезон Сяосяо с трудом улыбнулась, поклонилась и мысленно вздохнула. Она понимала, что теперь её задача — убедить остальных членов семьи Сезон в том, что смерть Сезон Минфэна произошла из-за того, что он выбрал неправильную эпоху, и поэтому погиб в момент своего появления.

Если кто-то не поверит, то, когда с Мэн Хао что-то случится, у неё самой будут серьёзные проблемы. При этой мысли в глазах Сезон Сяосяо промелькнула тень убийственного намерения.

Когда солнце зашло за горы и все разошлись, Мэн Хао взглянул на несколько отрешённого Сун Юньшу. Он понял, что при такой беспощадности Сезон Сяосяо, этому представителю семьи Сун грозит немало бед.

Мэн Хао покачал головой, не стал больше обращать на это внимание и вместе с Сюй Цин вернулся на Четвёртую Вершину.

Время текло, и внезапно всё вокруг стало спокойным. Каждое утро Мэн Хао наблюдал за Четвёртой Вершиной, постигая тайны «Захвата Гор», а всё остальное время проводил в Пещере Девяти Тьм, закаляя своё тело.

Прошёл ещё месяц. Мэн Хао не знал, совпадает ли течение времени здесь с реальным миром, но за эти два месяца он добился огромных успехов. Он уже овладел основой «Захвата Гор», навсегда запечатлев её в своём сердце, а его тело стало намного крепче, достигнув силы, сравнимой с той, что была у него при открытии Третьего Пути.

Что касается Сюй Цин, она полностью погрузилась в изучение трёхсот законов дао. Мэн Хао не стал её беспокоить, ведь здесь постижение дао было самым важным делом для всех.

Когда несколько дней спустя Мен Хао сидел со скрещёнными ногами в воздухе, изучая Четвёртую Вершину, внезапно в его ушах прозвучал голос Кэ Юньхая: «Приходи ко мне.» Голос был низким, и, едва достигнув ушей Мен Хао, тот сразу же открыл глаза. Без малейшего колебания он мигом направился к жилищу Кэ Юньхая. Не прошло и мгновения, как, оказавшись у жилища, Мен Хао увидел Кэ Юньхая, и его лицо внезапно изменилось.

Сейчас Кэ Юньхай уже не выглядел как тот средних лет мужчина, которого Мен Хао видел два месяца назад. Он постарел на многие годы и теперь стал настоящим стариком с полностью поседевшими волосами. Он всё так же сидел со скрещёнными ногами на каменном ложе, а стоящая рядом масляная лампа теперь горела куда тусклее.

«Не волнуйся, отец твой ещё не собирается умирать,» — сказал Кэ Юньхай, глядя на изменившееся выражение лица Мен Хао, слегка улыбаясь. В его взгляде читались доброта, надежда и лёгкая грусть.

Дыхание Мен Хао участилось. Он не мог описать, что чувствовал в этот момент. Хотя он и знал, что это произойдёт, но увидев собственными глазами, как Кэ Юньхай превратился в седовласого старика, от которого исходила всё более ощутимая аура смерти, внутри него образовалась пустота.

Время было коротким, но та глубокая отцовская любовь, которую излучал Кэ Юньхай, заставила Мен Хао вспомнить о своём собственном отце. В этот миг он мог только молчать.

«Ты хорошо продвинулся за это время, не создавая мне новых проблем. Ты выбрал путь укрепления тела, и среди трёх тысяч даосских практик есть две, которые имеют особое значение для укрепления тела. Первая — это «Девять Небес и Драгоценное Тело», практика, соединяющая магические артефакты с телом, превращая плоть в драгоценность. В сочетании с техникой «Поглощение Горы» она позволяет сделать тело крепким, как гора. Эта техника занимает девятое место среди трёх тысяч даосских практик!» — голос Кэ Юньхая был исполнен авторитета.

«Вторая техника называется «Преображение Плоти в Святость». Эта практика уникальна, и её можно назвать скорее тайной техникой, чем обычной практикой. Освоив её, можно мгновенно усилить тело в несколько раз, и это усиление останется навсегда. Такие тайные техники крайне редки, и за всю мою жизнь я знал лишь две из них. Насколько именно она усилит тело, я не знаю, но в списке трёх тысяч даосских практик она занимает… седьмое место!»

«Практики из первой десятки трёх тысяч даосских практик невозможно получить даже за любые заслуги. Даже я не могу достать их для тебя. У Ли Чжу есть правила: первые десять практик, за исключением «Шань Хай Цзин», требующего его личного наставничества, можно получить, только пройдя Башню Демонов и Бессмертных. Эта башня открывается нечасто и только тогда, когда все семь глав школ действуют совместно. Внутри неё девяносто девять уровней, и за каждый десятый уровень можно получить одну даосскую практику.»

«Я заплатил большую цену, чтобы другие шесть глав школ согласились открыть башню для тебя дважды. Ты должен использовать эти две попытки с максимальной отдачей и постараться получить те практики, которые тебе нужны!» — сказал Кэ Юньхай легко, но Мен Хао, глядя на быстрое старение Кэ Юньхая за эти дни, мог только догадываться, какой огромной жертвой обернулась эта лёгкость в голосе. Иначе как бы он смог убедить других шесть глав школ согласиться открыть Башню Демонов и Бессмертных.

«Кроме того, хотя башня открывается специально для тебя, нельзя допустить, чтобы посторонние говорили что-то лишнее, поэтому другие тоже смогут попробовать свои силы.»

—

«Тебе не о чем беспокоиться, — сказал Кэ Юньхай, и на его лице вспыхнуло багровое сияние, нездоровое, словно отблеск последних сил. — Хотя башня невероятно сложна, я, как отец, подготовил для тебя множество сокровищ. Какими бы ни были затраты, ты должен овладеть техникой телесного совершенствования, скрытой внутри.»

С этими словами он взмахнул правой рукой, и мешок из звериной шкуры взлетел в воздух, упав перед Мэн Хао. «Здесь пять тысяч магических артефактов, тридцать тысяч демонических воинов, сто пятьдесят тысяч талисманов и миллион демонических яшм. Бери всё это. Даже если придётся пробиваться силой, ты должен прорваться и завладеть техникой, которую желаешь!»

Взгляд Кэ Юньхая, полный обожания, заставил сердце Мэн Хао сжаться. Он опустил глаза на мешок, взял его в руки, и, едва коснувшись сознанием, почувствовал, как тело начало дрожать. Он ясно ощущал, что большинство предметов внутри излучают свежесть, смешанную с энергией Кэ Юньхая.

Всё это… Кэ Юньхай лично выковал для него за какие-то два месяца. На пороге смерти, когда жизнь угасала, он, вопреки всему, создал эти предметы для сына. В них заключена безграничная отцовская любовь, воплощённая в каждом из них — это была кристаллизация самой жизни Кэ Юньхая.

«Отец…» — прошептал Мэн Хао, подняв голову. Этот возглас не был нарочитым, как прежде. В этот момент он забыл о Кэ Цзюсы. Сейчас это было искреннее выражение благодарности Кэ Юньхаю, смешанное с завистью к Кэ Цзюсы. Сложные эмоции заставили его тихо заговорить.

—

*Примечание: Последний абзац с упоминанием Чэнду и авторскими комментариями не переведён, так как не относится к основному сюжету.*