**Глава 1212. Отец, ты не должен пасть!**

В этот миг перед глазами всех предстала потрясающая картина. Когда Мен Хао с силой хлопнул ладонями по земле, из его тела брызнула кровь, а дыхание стало слабым, но эффект… был ошеломляющим! Таинственная сеть, висевшая в воздухе, вдруг замерла, а затем даже отступила назад. А у его отца оставалось лишь шестьдесят вдохов до того, как истечёт время, равное горению благовония!

Мен Хао знал: эта иллюзорная сеть, противостоя ему, не использовала всю свою мощь, а лишь малую её часть. Цель этого массива — уничтожить всех, кто достигает Пути в Южном Небесном Звёздном Мире, и он был создан благодаря жертве всего клана Ли.

Для культиваторов мира Гор и Морей этот массив в большей степени являлся защитой. Однако на этот раз правила, установленные массивом, вступили в противоречие с действиями Фан Сюфэна, и поэтому он стал целью уничтожения.

Теперь, когда сеть немного отступила, а времени оставалось всего шестьдесят вдохов, Мен Хао увидел надежду. Но внезапно массив вспыхнул ослепительным светом, и смертоносная энергия обрушилась с небес. На иллюзорной сети Мен Хао увидел бесчисленные фигуры. Каждая из них была исполнена решимости, и все они вместе толкали эту сеть, которая стремительно приближалась.

Скорость была настолько велика, что даже четвёртый Плод Нирваны не смог бы противостоять ей. Впервые Плод Нирваны был вынужденно вытолкнут наружу.

Тело Мен Хао содрогалось, он шатаясь отступил назад, а сеть в тот же миг настигла его. Она… прошла сквозь него, как будто он был призраком, и накрыла Фан Сюфэна. Доспехи из замёрзшей кожи задрожали, но и они не могли долго противостоять. Фан Сюфэн не мог пошевелиться — сейчас был критически важный момент его слияния. Сеть вот-вот должна была прорваться сквозь ледяную броню и обрушиться на Фан Сюфэна. Как только она коснётся его, смертоносная энергия взорвётся, и Фан Сюфэн… мгновенно исчезнет, разрушится и душа его рассеется.

— Нет!!! — Из глаз Мен Хао хлынула кровь. Его взгляд был полон отчаяния и ярости, а лицо исказилось в дикой гримасе. Внезапно он резко поднял правую руку и указал на Лазурное Небо. Капля крови Высшего Существа внутри него внезапно активировалась. Солнце, луна и звёзды мира Гор и Морей внезапно затряслись, и по его зову превратились в луч света. Этот луч пронзил пустоту и в тот же миг, следуя по направлению пальца Мен Хао, обрушился на сеть.

Он использовал силу мира Гор и Морей, чтобы противостоять этой сети.

Грохот потряс небеса. Сеть резко затряслась и была отброшена светом. Не потому, что сила мира Гор и Морей была недостаточно мощной, а потому, что это место — Южная Небесная Звезда, и массив был создан кланом Ли в ходе жертвоприношения. Сила мира Гор и Морей не желала разрушать это место!

Если бы не крайняя необходимость, Мен Хао не стал бы трогать массив Южного Неба. Он уважал клан Ли и почитает их массивы. Но если речь шла о жизни и смерти его отца, выбор Мен Хао был всегда однозначен: близкие превыше всего!

Когда гигантская сеть, освещённая светом солнца, луны и звёзд, внезапно содрогнулась и слегка отстранилась от тела Фан Сюфэна, Мен Хао заплатил высокую цену за этот удар. Эта цена оказалась даже выше, чем когда он впервые использовал силу гор и морей в мире, подобном ветру, где он уничтожал чужаков. Теперь же он противостоял воле самого мира гор и морей. Поэтому и плата была выше. Кровь хлынула из его рта, но, несмотря на это, Мен Хао увидел, как сеть снова начала сжиматься, а его отец оказался на грани — его тело содрогалось.

В этот момент в голове Мен Хао не было других мыслей, кроме одной: отец не должен пасть!

— Моим именем повелеваю: ниспошли мир гор и морей! — внутренне рыкнув, Мен Хао указал пальцем, и на теле Фан Сюфэна внезапно возникла призрачная гора и море.

Этот мир гор и морей был невидим для посторонних, но Тан Хуан, стоявший рядом, видел всё отчётливо, и его выражение лица изменилось.

Когда мир гор и морей ниспослан, тело Мен Хао затряслось, его одежда стала кроваво-красной, а взгляд, несмотря на тусклость, горел ещё ярче. С ниспосланием мира гор и морей тело Фан Сюфэна перестало дрожать, и сеть была остановлена снаружи. Но в этот момент убийственная сила сети стала ещё сильнее. Когда мир гор и морей не желал больше сопротивляться, сеть прорвалась сквозь него и снова приблизилась к Фан Сюфэну.

Казалось, что если не уничтожить Фан Сюфэна, эта южная небесная формация не исчезнет!

Фан Сюфэн открыл глаза и посмотрел на Мен Хао. В его взгляде читалась нежность и любовь, он тихо вздохнул:

— Хаоэр, позаботься о своей матери и сестре. Хотя ты и младший, но ты — единственный мужчина в семье. В будущем… всё будет зависеть от тебя…

— Отец! — голос Мен Хао был полон отчаяния. Его волосы внезапно поседели, всё его тело стало похоже на высохшую оболочку, обтягивающую кости. Но его решимость, его стремление спасти отца не уменьшились ни на йоту, а, напротив, горели ещё ярче.

— Отец, ты не умрёшь! Вторая гора придёт!

С грохотом на теле Фан Сюфэна появилась вторая гора и море, снова сопротивляясь проникновению призрачной сети. Мен Хао сошёл с ума, его царственная кровь горела, и он снова указал пальцем:

— Третья гора!

На теле Фан Сюфэна появились три горы и моря, сопротивляясь силе южного небесного заклинания. Формация задрожала и была вынуждена отступить.

Используя силу трёх гор и морей, Мен Хао сделал всё возможное, сжигая свою царственную кровь. Его тело дрожало, и от грохота всё его тело стало кровавым месивом. Он сделал всё, что мог.

Оставалось двадцать вдохов!

Грохот разносился в воздухе, и под напором сети одна за другой горы и моря разрушались. Когда осталось всего десять вдохов, все горы и моря, ниспосланные на Фан Сюфэна, исчезли. Сеть с яростной убийственной силой приближалась, и на этот раз даже ледяная броня не могла помочь. Когда сеть вот-вот должна была разорвать Фан Сюфэна на части, он строго посмотрел на Мен Хао и рыкнул:

— Хaoэр, немедленно уйди! Это выбор твоего отца! В этом мире родители всегда отдают всё своим детям, не ожидая ничего взамен. Мне не нужна твоя помощь, уходи!

Фан Сюфэн говорил сурово, и его сердце разрывалось от боли. Видя, как Мэн Хао страдает, он чувствовал, что его собственная боль в тысячи раз сильнее. Он не хотел, чтобы его падение стало причиной страданий для Мэн Хао. Если бы так случилось, он предпочёл бы умереть.

Мэн Хао был непреклонен. Он не послушался слов Фан Сюфэна. Вместо этого внутри него вспыхнуло пламя первоосновы, но это было не море огня, а… дыхание самой первоосновы, которое можно было назвать… дыханием Дао! Он не сдерживал это дыхание, не скрывал его — оно взорвалось во всей своей мощи. Одновременно с этим Мэн Хао шагнул вперёд и встал перед своим отцом, широко раскинув руки. Он использовал своё тело и дыхание Дао, чтобы привлечь атаку призрачной сети на себя, давая отцу последние несколько вдохов времени.

Сетка с грохотом обрушилась на Мэн Хао и Фан Сюфэна. Благодаря защите Мэн Хао, почти шестьдесят процентов силы сети обрушилось на него, и лишь сорок процентов проникло в тело Фан Сюфэна.

С каждой секундой проникновения смертоносная энергия взрывалась, и кровь хлынула изо рта Фан Сюфэна. Его душа была на грани уничтожения. То же самое происходило и с Мэн Хао: вместо того чтобы пронзать его, как призрачное ничто, сеть стала реальной из-за дыхания Дао Мэн Хао.

Кровь брызнула, и зрение Мэн Хао затуманилось. Ощущение смерти никогда ещё не было так близко. В этот момент перед его мысленным взором промелькнули образы матери, сестры и одной девушки — Сюй Цин.

С сожалением Мэн Хао хотел что-то сказать, но уже не мог. Его мир медленно погружался во тьму.

— Хаоэр!!! — Тело Фан Сюфэна сотрясалось в конвульсиях, он как будто сошёл с ума. Внезапно, через десять вдохов, он резко поднялся с колен, и в этот момент капля крови Ли внезапно слилась с его телом.

Всё это стало возможным благодаря Мэн Хао. Без него этот момент триумфа Фан Сюфэна стал бы и моментом его смерти.

В тот же миг император Тан завершил своё Дао. Когда оно развернулось, призрачная сеть исчезла с тела Фан Сюфэна. Что касается Мэн Хао, то сеть не смогла полностью разрушить его тело, а лишь медленно угасла, пока не растворилась в просторах Лазурного Неба.

Южный Небесный Массив признал Фан Сюфэна только в этот момент! И лишь теперь его вхождение в Дао можно было считать по-настоящему успешным… но какая же это была цена. Он сам был тяжело ранен, и эти раны были необычными, так как получены во время вхождения в Дао. Хотя они не останутся навсегда, для полного восстановления ему потребуется несколько месяцев медитации. В это время он не сможет двигаться, иначе раны станут неизлечимыми.

Но сейчас Фан Сюфэн не заботился о своих ранах. Он крепко обнял Мэн Хао, глядя на бледное лицо сына и многочисленные раны, покрывавшие его тело. Слезы покатились по его щекам.

«Отец, поздравляю тебя…» — слабым голосом начал Мэн Хао, но, едва произнеся эти слова, потерял сознание. Он не знал, что его обморок заставил всё Семейство Фан мобилизоваться. Фан Шоудао и Фан Яньсюй приложили все усилия, чтобы исцелить его. Даже воплощение старшего предка Семейства Фан явилось сюда мысленным духом. Даже Шуй Дунлю пришёл однажды. Никто не заметил его появления: он стоял у кровати Мэн Хао, глядя на него, и выражение его лица постепенно менялось.

«Действительно, человек, изменивший судьбу. Всё… возможно», — в глазах Шуй Дунлю блеснул странный свет, и, долго наблюдая за Мэн Хао, он так же незаметно исчез.

Император Тан тоже навещал его. Глядя на Мэн Хао, он скрывал внутреннее волнение. Он никому не рассказал о том, как Мэн Хао призвал силу гор и морей. И он не расскажет никому, что в этот миг почувствовал на Мэн Хао… ауру Южного Небесного Оберега!

На этот раз Мэн Хао был ранен слишком тяжело. Его тело, разум и душа получили почти разрушительные повреждения, и выздоровление шло медленно. Однако благодаря усилиям всего Семейства Фан его жизни уже ничего не угрожало. Он лишь продолжал спать, не приходя в сознание, и был размещён в родовом поместье Семейства Фан на звезде Южного Неба. Его сестра, мать и Фан Сюфэн неустанно заботились о нём.

С течением времени, когда приближался день великого праздника главы Семейства, под давлением родственников и матери Мэн Хао Фан Сюфэн был вынужден выделить время на подготовку к торжествам. Но в его сердце забота о сыне затмевала всё, даже мысли о том, чтобы стать главой Семейства.

И вот наступил этот день. Великий праздник на звезде Южного Неба начался.