Глава 1190. Разрешение кармических уз прошлого

Мэн Хао бросил взгляд на свой мешок для хранения вещей, затем перевёл взгляд на мешок в руках матери. Внезапно он понял, что этот Сунь Хай, кажется, не так уж и неприятен. Однако в следующее мгновение раздался гневный рёв Фан Юй, и Мэн Хао вздрогнул. Его тело слегка покачнулось, и он стремительно бросился к Сунь Хаю.

— Сунь Хай, как ты смеешь называть меня швагром?! Моя сестра прекрасна, как цветущий цветок, нежна и изысканна, ей нет равных в этом мире! Твоё сердце дрогнуло — это не твоя вина, но без моего одобрения никто не станет мужем моей сестры! — громко крикнул Мэн Хао.

Мгновение — и он уже перед Сунь Хаем. Его взгляд мелькнул, и два пальца, быстрые как молния, устремились к центру лба Сунь Хая. Если удар достигнет цели, Сунь Хай, учитывая его уровень мастерства, непременно погибнет.

Скорость атаки была настолько высокой, что даже мать Мэн Хао была потрясена. Однако вскоре она задумалась: она знала своего сына и понимала, что Мэн Хао не склонен к легкомысленному убийству. Этот удар имел скрытый смысл.

Сунь Хай побледнел, его разум затуманился под давлением силы Мэн Хао. Он попытался отступить, но его уровень мастерства был несопоставим с уровнем Мэн Хао — как светлячок перед луной. Как он мог избежать удара? Тем временем Фан Юй, подобная разъярённому тираннозавру, бросилась за Мэн Хао.

— Мэн Хао, остановись! — крикнула она.

— Сестра, не волнуйся! Я помогу тебе расправиться с этим негодяем. Так тебе будет спокойнее, и это долг брата, — ответил Мэн Хао.

— Мэн Хао, ты подлец! Не смей его трогать! — почти одновременно с криком Фан Юй Мэн Хао коснулся пальцем центра лба Сунь Хая.

Тот резко вздрогнул, и в этот момент Мэн Хао вдруг подмигнул ему.

— Брат Сунь, это твой шанс, — быстро прошептал Мэн Хао.

Сунь Хай был не глуп. Он тут же прикусил язык, и изо рта брызнула кровь. С пронзительным криком он рухнул назад, а чтобы всё выглядело реалистично, даже позволил своему мастерству выйти из-под контроля, и кровь хлынула из каждой поры его тела.

— Сунь Хай! — Фан Юй стремительно подлетела к нему, обхватила его и с тревогой и виной на лице воскликнула:

— Я… я умираю… перед смертью у меня есть одно сожаление… — заикаясь, начал Сунь Хай.

Фан Юй нахмурилась, её лицо исказилось от ярости.

— Подлый обманщик! — сквозь стиснутые зубы процедила она и со всей силы ударила Сунь Хая ладонью. Тот ловко уклонился. В нём не было и следа ранения. Фан Юй, увидев это, пришла в ещё большую ярость, бросила гневный взгляд на Мэн Хао и бросилась преследовать Сунь Хая.

Мэн Хао облегчённо вздохнул, когда понял, что Фан Юй не будет больше его упрекать. Как бы ни было велико его мастерство, он не посмел бы поднять руку на родителей или сестру. На самом деле, он понял по реакции матери на Сунь Хая, что родители уже давно одобрили их союз.

Мен Хао, хоть и не говорил об этом вслух, но в глубине души, вероятно, на семь-восемь десятых одобрял Сунь Хая. Видимо, все эти годы его старания и труд не остались незамеченными, и даже тронули сердце Мен Юй. Мать Мен Хао подошла к нему и, наблюдая, как Сунь Хай стремительно убегает, а Мен Юй с криками бросается за ним, в глазах её отразились мягкость и доброта.

— Дело твоей сестры и Сунь Хая… Мы с твоим отцом согласны. Сунь Хай, хоть и не обладает выдающимися талантами, но он неплох. Самое главное — он действительно любит твою сестру. Все эти годы она его дразнила, а он лишь радовался этому, что говорит о его добром нраве. Если ничего не помешает, мы с отцом решили, что через несколько лет они станут даосскими спутниками, — сказала мать Мен Хао, глядя на сына.

— Кстати, Сунь Хай очень уважает тебя. Он часто говорит мне, как благодарен за твою поддержку в прошлом, — добавила она с улыбкой.

Мен Хао слегка смутился. Тогда, когда он обманул Сунь Хая, он и не думал, что это может обернуться таким образом. Теперь, оглядываясь назад, он понимал: если действительно помог судьбе сестры и Сунь Хая, то это можно считать добрым делом.

— Я не беспокоюсь о твоей сестре, но ты… — мать Мен Хао посмотрела на него и тихо начала говорить, будто не решаясь продолжать.

— Мама, на этот раз я собираюсь покинуть Девятую гору и море, чтобы вернуть Сюй Цин… — после короткой паузы и глубокого вдоха Мен Хао серьёзно произнёс.

Мать Мен Хао молчала долгое время, затем посмотрела на сына и кивнула.

— Иди. Когда отец завершит большой обряд, это будет твой выбор и решение. Если ты решил так поступить, то обязательно… привези мою невестку, чтобы она встретилась с нами, — сказала она с улыбкой, скрывая внутреннее беспокойство.

В этот момент подул ветер, зашелестев Листьями Деревьев у павильона, и этот же ветер коснулся прядей волос матери Мен Хао. Мен Хао смотрел на неё, на едва заметные морщинки на её лбу. Хотя они и не были признаком старости, но всё же отличались от того образа, который хранился в его памяти. Время, даже для практикующих даосов, постепенно меняет многое.

Мен Хао подошёл и нежно обнял мать.

— Ну ты, дитя моё, — ласково сказала мать Мен Хао, и в её глазах отразились нежность и доброта, а в мыслях промелькнуло воспоминание о том, каким он был в детстве. Они долго разговаривали, пока не наступил вечер, и только с наступлением сумерек Мен Хао ушёл.

— Мама, обряд отца продлится ещё некоторое время. Я хочу побывать в разных местах, ведь я давно не был здесь, — сказал он.

С наступлением вечера ветер усилился, небо заволокли тучи. Когда Мен Хао вышел из усадьбы Семейства Фан, раздался гром, и крупные капли дождя хлынули с неба. Мен Хао не стал использовать даосские практики, чтобы укрыться от дождя, а просто шёл по улице, наблюдая, как люди вокруг спешат укрыться от непогоды. Он улыбнулся и покачал головой. Этот ливень напомнил ему о государстве Чжао, о Великой Голубой горе и о тех событиях, которые там происходили.

Мен Хао тихо вздохнул и отошёл в сторону, ощущая, как в этом мире Южного Небесного Созвездия витает величественная сила бессмертия, исходящая от членов Семейства Фан. Среди множества этих неуловимых энергий две особенно выделялись, словно маяки в ночи — это были Фан Шоудао и Фан Яньсюй, два старца. Из-за особенностей Южного Небесного Созвездия путь Дао не мог проникнуть внутрь, поэтому их сила автоматически ограничивалась уровнем Великого Совершенства.

Ощущая всё вокруг, Мен Хао постепенно успокоился. Есть вопрос, который его мать не задала, и он не стал говорить об этом: когда он уйдёт, когда же он вернётся? У Мен Хао не было ответа. Он не знал, сколько времени пройдёт после того, как он покинет Девятые Горы и Море, прежде чем он сможет вернуться в Южное Небесное Созвездие вместе с Сюй Цин, вернуться к родителям.

«Возможно скоро, а возможно… очень и очень нескоро,» — предчувствие, которое он не мог объяснить, заставляло его молчать. Он шёл под дождём, не зная, сколько времени прошло, как вдруг остановился. Подняв голову, он увидел вдалеке высокую стену и за ней — ворота, на которых висел фонарь.

Дождь лил сильно, ветер был порывистым, раскачивая фонарь, по которому стекала вода, собираясь в струйки и падая на землю. Только огонь внутри фонаря, казалось, был сделан из особого материала: несмотря на колебания света, он не гас, отражая на матерчатой поверхности фонаря отчётливый иероглиф «Цзи».

Это было поместье Семейства Цзи в Южном Небесном Созвездии.

Мен Хао когда-то с лёгкостью выбил эти ворота, придя сюда требовать долг… Он и не думал, что случайно окажется здесь снова.

«Видимо, судьба. Не знаю, остались ли здесь старые знакомые,» — подумал он, направляясь вперёд. Подойдя к воротам, он увидел железный засов и вспомнил, как когда-то сломал его. Улыбнувшись, Мен Хао поднял руку и постучал. Звук разнёсся по двору Семейства Цзи.

Он постучал всего один раз и молча ждал.

Вскоре всё поместье Семейства Цзи пришло в движение. Не прошло много времени, как ворота медленно открылись изнутри. В момент, когда они распахнулись, Мен Хао увидел во дворе несколько сотен членов Семейства Цзи, стоявших там. Во главе стоял старейшина Семейства Цзи этого места.

Его лицо уже не было средних лет, оно покрылось морщинами, а взгляд, устремлённый на Мен Хао, был сложным. Через некоторое время он тихо вздохнул и поклонился Мен Хао, сложив руки.

— Мы приветствуем младшего члена Семейства Фан, — сказал он.

Следуя его примеру, все члены Семейства Цзи поклонились. Среди них была Цзи Сяосяо, теперь уже не та яркая и жизнерадостная, как прежде, а с оттенком усталости. Она смотрела на Мен Хао с сложным выражением.

Прошло много лет с тех пор, как они виделись. Сейчас, глядя на него, она видела, что Мен Хао сохранил прежнюю стать, став ещё более величественным. В каждом его движении чувствовалась неуловимая аура, а незримое давление заставляло его казаться центром мира, даже когда он стоял у ворот.

Сама же она уже стала замужней женщиной, и в её сердце всплыла неизъяснимая горечь. Си Цзяосяо опустила голову.

Взгляд Мен Хао скользнул по собравшимся членам семьи Си. Лиц, которые он помнил, осталось очень мало — кроме тех нескольких, с кем он сталкивался в прошлом, только Си Цзяосяо и Си Тяньи.

Си Тяньи уже был в среднем возрасте, его духовная сила достигла начального уровня постижения Дао, и он стал одним из старшин в семье. Когда он смотрел на Мен Хао, в его глазах читалась та же сложная смесь чувств.

— А где Си Сюэлинь? — спросил Мен Хао.

— Семь лет назад он погиб во время неудачной попытки обретения духа, — ответил Си Тяньи.

Мен Хао молчал. С самого начала он не входил в дом Си, и его появление здесь было случайностью. Его взгляд пробежал по знакомым лицам в толпе, он поклонился, собираясь уйти.

— Подожди! — Си Цзяосяо стиснула зубы и быстро произнесла. Когда Мен Хао обернулся, она подняла правую руку и махнула ею — в воздухе появился мешочек для хранения вещей, который упал в руки Мен Хао.

— Это духовные камни, которые я была должна тебе в прошлом. Теперь возвращаю их тебе, и мы квиты, — сказала она.

— И это моё, — Си Тяньи тоже протянул мешочек для хранения вещей.

Мен Хао посмотрел на мешочки, затем на обоих и кивнул.

— С этого момента мы квиты, — тихо сказал он.

Семья Си придавала большое значение карме. Если бы духовная сила Мен Хао была ниже их, то инициатива в разрешении кармических узлов оставалась бы за ними. Но теперь, когда его сила достигла такого уровня, что они могли только смотреть на него с восхищением, инициатива перешла к нему.

Если бы Мен Хао не захотел разорвать эти кармические связи, то с ростом его силы давление этих узлов становилось бы всё тяжелее для них, и они бы чувствовали это как некий невидимый груз. Теперь же, когда всё улажено, они наконец-то обрели свободу.

Разобравшись с этим кармическим узлом, Мен Хао повернулся и направился прочь.

Ветер и дождь стали ещё сильнее.