Он понял: тот, кто появился перед ним в племени Фэнчжунь с такой же силой и способностями, сравнимыми с его собственными, был Су Мин.

Он понял: тот, кто в ту ночь в их жилище в городе Нишичэн племени Ушань, когда он вернулся усталый, увидел парящую каплю крови у себя на лбу и был поражен, гадая без конца, — это тоже был Су Мин!

И в этот миг, глядя на спину Су Мина перед собой, в каком-то тумане он увидел в нём того, кто вернулся после Первого Испытательного Этапа, того, на кого были устремлены взоры тысяч. Этот образ был таким знакомым… Он понял, что это тоже был Су Мин!

Все эти мысли, словно тысячи громов, гремели в голове Бэй Линя, превращаясь в молнии, пронзающие его сознание. Его тело дрожало, он не мог поверить в происходящее. Ему было трудно поверить, что Су Мин когда-то незаметно достиг такого уровня мастерства, что теперь ему приходилось поднимать голову и смотреть на него снизу вверх.

В его памяти Су Мин всегда был тем, кого он презирал, ненавидел, с кем всегда был холоден в словах. Теперь же сердце Бэй Линя было переполнено сложными чувствами.

Эти чувства были настолько сложными, что он забыл, где находится — на поле боя, забыл о продолжающейся битве, забыл обо всём. Его разум был пуст и потерян.

— Как это возможно… — прошептал Бэй Линь. Чэнь Синь, стоящая рядом, крепко обнимала его, её глаза были полны слёз. В её взгляде не было Су Мина, только бледное лицо Бэй Линя и его непоколебимая, как гора, спина в тот момент, когда он не отступил ни на шаг.

Всё это казалось медленным, но на самом деле произошло в тот миг, когда копьё Су Мина обрушилось на землю, вызвав мощную волну энергии. В тот момент, когда тело огромного воина с мечом рухнуло, Су Мин сделал шаг вперёд. Он двигался так быстро, что превратился в размытое пятно, устремившись к человеку слева, которого волна отбросила назад. Тот был лет пятидесяти, его уровень мастерства достигал лишь пятого слоя этапа Сгущения Крови.

Едва он отступил на несколько шагов, как перед его глазами всё помутнело, зрачки резко сузились, и он попытался отступить ещё дальше, но сильное чувство опасности внезапно охватило его. Однако Су Мин был слишком быстр. Не успев сделать ещё один шаг назад, человек услышал пронзительный свист, и в следующее мгновение Су Мин был уже рядом. Его лицо было искажено яростью, наполненной убийственной злобой. Он не использовал кулаки, а всем своим телом с размаху врезался в грудь огромного воина.

Раздался хруст ломающихся костей, из уголков рта воина потекла кровь, и его спина внезапно взорвалась — тело не выдержало мощной силы Су Мина. Кости разлетелись вдребезги, и тело отлетело назад, не успев коснуться земли, как он уже испустил дух.

Ненависть в глазах Су Мина не только не уменьшилась, но стала ещё сильнее. Он ненавидел всех из племени Хэйшань. Резко развернувшись, он пристально уставился на последнего из трёх воинов Хэйшань, которые пытались убить Бэй Линя.

Этот человек был высоким и мощным, но невысокого роста. Лицо его, искажённое злобной ухмылкой и возбуждённым блеском в глазах, когда он преследовал Бэй Лин, внезапно изменилось. Ухмылка сменилась ужасом, а в глазах застыл страх. Он не мог отвести взгляда от Су Мин, который с поразительной ловкостью и жестокостью одним ударом копья сразил одного противника, а затем, резко столкнувшись с другим, убил и его. Чёткие и безжалостные движения создавали впечатление безумной жестокости. Сердце могучего мужчины забилось в груди, и когда взгляд Су Мин упал на него, он в ужасе закричал и, не раздумывая, попытался отступить. Он понял, что Су Мин — не просто воин, а лидер уровня Ушанского племени, с которым ему не справиться.

Но не успел он сделать и трёх шагов назад, как раздался пронзительный свист. Стрела, словно пронзившая пустоту, молниеносно приблизилась и, пробив шею мужчины, вырвала фонтан крови. Она пронзила его насквозь и вонзилась в стоящее рядом дерево с глухим стуком, заставив его содрогнуться. Мужчина схватил руками шею, кровь хлестала сквозь пальцы, глаза помутнели, и он рухнул на землю. Его тело вскоре было затоптано сражающимися воинами двух племён.

Вдалеке вождь, несмотря на усталость, быстро перевёл взгляд обратно на это место, чтобы продолжить битву со своим врагом — лидером Хэйшаньского племени, достигшим восьмого уровня «Сгущения Крови».

Су Мин направился к Бэй Лин и остановился перед ней. Он вытащил из снега покрытое чешуёй копьё, с силой дёрнув его, и, бросив взгляд вокруг, уже собирался продолжить бой с воинами Хэйшаньского племени, когда услышал слабый, полный сомнений голос Бэй Лин:

— Спасибо…

Этот голос, смешавшись с шумом битвы и печальными звуками флейты, казался едва слышным. Су Мин будто бы не услышал её, вытащил копьё и двинулся вперёд, но, сделав несколько шагов, ненадолго задержался.

— Прошлое осталось в прошлом… Ради Чэнь Синь, ты должна жить дальше, — сказал Су Мин и, шагнув вперёд, устремился к месту, где продолжалось сражение.

В тот самый момент, когда Су Мин ринулся вперёд, холодный взгляд внезапно упал на него с дальнего конца ограды. Там стоял мужчина в грубой льняной одежде, лет около сорока, с могучим, как железная башня, телом, покрытым кровью, почти вся принадлежавшей воинам Ушаньского племени. Его внутренняя сила была настолько мощной, что казалось, он достиг восьмого уровня «Сгущения Крови», почти не уступая Ли Евану, с которым когда-то сражался Су Мин.

В тот момент, когда его взгляд упал на Су Мин, мужчина поднял правую руку, в которой держал длинный костяной нож. Одним движением он отсёк голову сражавшемуся рядом воину Ушаньского племени. Воин даже не успел активировать «кровавую линию», как его голова уже летела в сторону Су Мин, брошенная незнакомцем с ледяным взглядом.

Голова, окровавленная и горячая, упала к ногам Су Миня. Кровь пропитала снег, превращая его в кровавую жижу, которая быстро растопила белое покрывало. Су Минь на мгновение замер, его глаза, наполненные кровью, поднялись, и его взгляд встретился с взглядом того могучего воина посреди поля битвы. Между ними, сквозь толпу сражающихся, промелькнуло взаимопонимание: Су Минь увидел в глазах противника жестокость и холодность, а тот, в свою очередь, заметил безумие и смертоносность в глазах Су Миня.

В тот миг, когда их взгляды пересеклись, могучий воин резко двинулся. Его тело дрогнуло, и он стремительно бросился на Су Миня. Су Минь, упершись правой ногой в землю, также молниеносно взмыл в воздух, устремляясь навстречу противнику. Этот воин, одетый в грубую льняную одежду, а не в звериные шкуры, явно занимал высокое положение в племени Черной Горы. Его смерть нанесла бы сильный удар по боевому духу всего племени.

Движение этого воина сразу привлекло внимание многих воинов Черной Горы, сражающихся здесь. Они, словно вдохновившись его действиями, с дикими криками ринулись в бой. Двое сближались, и в следующее мгновение их тела столкнулись с оглушительным грохотом, начав смертельную схватку.

Но в этот момент на переднем крае толпы племени Ушань их вождь внезапно выплюнул кровь, его лицо побледнело, и он отступил назад. Перед ним лежали тела многих воинов Черной Горы, но внезапно появился воин в черном, подобный тем двоим, что ранее сражались с их старейшиной. Этот человек, обладая потрясающей силой, легко отбросил вождя Ушань, нанеся ему тяжелое ранение.

Воин в черном имел тусклый, но жаждущий крови взгляд. Он широкими шагами двинулся вперед, ведя за собой двух воинов Черной Горы, и устремился к отступающему вождю, явно намереваясь добить раненого. Рядом с вождем уже не осталось ни одного из его верных воинов, все они пали в предыдущих боях.

В этот критический момент, когда вождь Ушань казалось не мог избежать смерти, из толпы внезапно вырвался человек. Это был старик, и это был ни кто иной, как Нань Сун из племени Ушань.

Сделав шаг вперед, он тихо вздохнул, упершись правой ногой в землю. Никакого громкого звука не последовало, но преследовавший вождя воин в черном внезапно зашатался, как будто споткнувшись. На его лице отразилось изумление, когда Нань Сун вышел вперед и встал перед ним. Его худая правая рука нанесла удар, остановив преследователя, и двое вступили в бой перед всем племенем.

Однако рядом с воином в черном находились еще два воина Черной Горы, один из которых был лучником, вооруженным большим луком. Несмотря на внезапное появление Нань Суня, он, ободренный присутствием воина в черном, стиснул зубы и прыгнул вперед, упорно преследуя раненого вождя. В его глазах горела жестокость и возбуждение от мысли, что убийство вождя Ушань принесет ему большую честь в племени.

Вождь племени Ушань горько усмехнулся. До толпы, защищённой сиянием диких зверей, оставалось всего несколько шагов, но он понял: вернуться уже не удастся. В его взгляде не было сожаления — лишь нежелание уходить. Он не жалел о том, что погибнет в бою: для вождя погибель за своё племя — честь. Но ему было больно от мысли, что он так быстро покидает свой народ, не успев вывести их в безопасное место…

Критическое положение вождя не ускользнуло от взгляда Су Миня и многих других. Однако в свирепой атаке воинов Чёрной Горы никто не мог прийти на помощь. Это был вопрос жизни и смерти для вождя Ушань, и воины Чёрной Горы с яростным азартом сражались, блокируя каждого воина Ушань.

Су Минь пытался пробиться, но крепкий мужчина из Чёрной Горы, одетый в грубую льняную одежду, с холодной усмешкой преградил ему путь. Су Минь не мог продвинуться ни на шаг, ему даже не удалось метнуть своё длинное копьё.

И вот, в этот критический момент, когда вождь Ушань, казалось, уже не мог избежать смерти, из толпы, защищённой сиянием диких зверей, выступили десяток молодых людей. Они стояли впереди, ближе всех к вождю. Эти юноши дрожали — они были теми, кто в племени жил бездельем, не имея ни мощного тела воина, ни силы духа. В обычные дни, когда остальные трудились, они пребывали в праздности, оправдывая свою лень тем, что в их семьях когда-то были воины, павшие в бою. Они считали, что это даёт им особое право жить так, как им угодно, лишь бы не предавать племя.

Они помнили о былой славе своих семей, но не выбрали путь продолжения этой славы. Вместо этого они предпочли жить под её защитой, находя оправдания своей лени и своеволию.