Глава 52. Гневные волны, скрытые в песке. Без названия.

Я потрогал спину и понял, что это место, куда ранее попала стрела с лотосовым наконечником. Четыре железных крюка вонзились в мою плоть, не лишив меня жизни, но сорвав несколько кусков кожи. Сейчас пот, стекающий по ранам, вызвал нестерпимый зуд.

Более того, другие места, куда попали стрелы, тоже начали слегка чесаться. Однако этот зуд ещё можно было терпеть. Мне было не до этих мелких телесных ощущений — я быстро размял раны и продолжил изучать эту странную гробницу.

Я не был знаком со структурой обычных погребальных камер эпохи Мин, зная лишь некоторые детали о гробницах аристократов. Не понимая, насколько велики различия между ними, я пытался соотнести увиденное с тем, что знал.

По моим предположениям, я находился в левом боковом зале, а напротив меня, соответственно, должен был быть правый боковой зал. Оба зала должны были быть симметричны, и в каждом, согласно традициям, должен был находиться гроб на подставке из мрамора, с плоскостью, выложенной золотыми кирпичами (кирпичами из отстоянного раствора). В центре должна была быть прямоугольная яма, заполненная жёлтой землёй, именуемая «золотой колодец». Но здесь ничего этого не было — лишь огромный водоём.

Это было лишь одно из странностей. Другое заключалось в двери между двумя боковыми залами, которая должна была вести в задний зал, где обычно размещались гроб и саркофаг. Почему же здесь, в боковом зале, находился гроб, да ещё и в форме умывальника? Ведь такие гробницы в форме чаши были характерны для периода Сражающихся царств, а в эпоху Мин их не использовали.

Вспомнив о периоде Сражающихся царств, я вновь подумал о медной рыбе с бровями в виде змей, найденной во дворце князя Лу. Здесь также обнаружился гроб, характерный для того времени. Может, это совпадение?

Мысли путались, и я не мог сосредоточиться.

Я уже обошёл водоём и вернулся к двери. Там лежала большая керамическая ваза, которую я использовал в качестве оружия. Мне пришла идея — я поднял её и рассмотрел рисунок на поверхности.

Судя по всему, эта ваза принадлежала другому помещению, но отдельное изображение не несло особой информации. На нём был изображён человек в одежде эпохи Мин, стоящий на горе и наблюдающий за строительной площадкой внизу. Рядом с ним находилось несколько человек в официальной одежде. Похоже, это была сцена осмотра строительства.

По рисункам на керамике я предположил, что хозяин гробницы вряд ли был знатным вельможей. Скорее всего, это был мастер или архитектор. Только такой человек обладал знаниями и способностями, чтобы создать столь необычную гробницу. Другие, даже если бы имели такие идеи, не смогли бы их воплотить.

В начале эпохи Мин было немного талантливых мастеров. Судя по масштабу гробницы, её хозяин должен был занимать высокое положение и быть известным. Он не только имел право строить столь грандиозные сооружения, как дворцы императоров Мин, но и обладал знаниями в области фэншуй и необычных техник. Такой человек не был загадкой.

Я подумал несколько секунд, и в голову пришло имя — Ван Цзанхай.

Этого человека можно назвать удивительным мастером — его знания в области фэншуй достигли вершин совершенства. Благодаря этому он был назначен непосредственным участником проектирования всего императорского дворца династии Мин, а также нескольких крупных китайских городов. В те времена одно его слово могло обречь города на полное исчезновение с лица земли. Из древних рукописей мне известно, что у него было сочинение по фэншуй, настолько глубокое и таинственное, что казалось, будто оно раскрывает тайны небес. К сожалению, его потомки переписали всего несколько экземпляров, и все они давно утрачены.

Кроме того, по легендам, именно этот человек спроектировал подводную гробницу Шэнь Вансаня у реки Синьцзыбан в Чжоучжуане. Для такого мастера создать себе подобную гробницу — сущий пустяк. Мне кажется, мои догадки вполне обоснованны. Если бы удалось найти хоть какие-то письменные свидетельства, можно было бы подтвердить или опровергнуть мои предположения. Но владелец гробницы, похоже, был неграмотен — ни одной надписи не оставлено.

Вдруг из водоёма донеслось несколько глухих звуков, и мои мысли резко прервались. Я поспешно направил фонарик на воду и увидел, как из одного угла бассейна начали подниматься пузыри — то крупные, то мелкие, без какой-либо закономерности. Казалось, в этой бездонной глубине что-то шевелится.

Я мгновенно запаниковал, схватил ружьё и напряжённо уставился на пузыри. Внезапно из воды выскочило что-то белое, перекатилось к стене и, тяжело дыша, осталось лежать. Я облегчённо вздохнул — это был Толстяк. Его рубашка была сорвана, обнажив огромный живот, который вздымался от учащённого дыхания. Заметив меня, он махнул рукой и, задыхаясь, выдавил:

— Чёрт… побери… я… чуть не… задохнулся!

Я уже хотел спросить, что произошло, как из воды показался ещё один человек — Мрачный. Он тоже был без одежды на верхней половине тела, но его чёрный талисман с изображением цилиня куда-то исчез. В отличие от Толстяка, он не так тяжело дышал, лишь глубоко вдохнул, увидел меня и спросил:

— Это лево или право?

— Лево, — ответил я.

Он облегчённо выдохнул и присел, прижимая руку к запястью. Я заметил на его руке чёрный след, похожий на отпечаток когтей, и меня охватило дурное предчувствие.

Толстяк, наконец, отдышавшись, потихоньку пришёл в себя, всё ещё прижимая живот и тяжело вздыхая. Я спросил, как они сюда попали. Он сплюнул и ответил:

— Да лучше и не спрашивай… Ты бы увидел, что там творится — кровь стынет в жилах. К счастью, под каменной плитой внизу гроба был проход, ведущий сюда, а то мы бы сдохли там навеки.

— Что же там было такого ужасного? — поинтересовался я.

Толстяк, переведя дух, ответил:

— Блин, я даже не знаю, как описать… В общем, внутри этих Шестерни Связанных Трупов было ещё… нечто.