**Глава 37. Гнев морских глубин**

Призрачные корабли находили в разных уголках мира, некоторые из них относились к глубокой древности. Все легенды начинаются одинаково: в море обнаруживается полностью исправное судно, но на борту нет ни души. На некоторых кораблях даже оставались нетронутые остатки ужина, но те, кто их ел, бесследно исчезали, оставляя после себя вечную загадку. Что с ними произошло во время трапезы? Куда они исчезли? Эти вопросы всегда были любимой темой для писателей детективов.

Анин подняла фонарь, освещая номер на баллоне с кислородом, на котором черными чернилами было напечатано: **K5-883**.

Мне показалось, что этот номер мне уже где-то встречался, но я никак не мог вспомнить, где именно.

— Это номер корабля, который нанял твой дядя, — пояснила Анин. — По правилам нашей компании, все исследовательское оборудование должно иметь номер, совпадающий с номером судна.

Внезапно я вспомнил:

— Ах, да! Я видел этот номер в отчете, когда летел на самолете. Но как корабль моего дяди оказался здесь?

Анин ответила, что в этом нет ничего удивительного. В шторме потоки воды кажутся хаотичными, но на самом деле они следуют определенным маршрутам. Мы, скорее всего, случайно оказались на одном из таких маршрутов и движемся в одном направлении с этим судном.

— Наше судно, следуя течению, принесло нас сюда, где мы и встретили вас, — продолжала она. — На первый взгляд, это невероятное совпадение, но в каком-то смысле это было неизбежно.

Снаружи ветер усиливался, огромные волны с грохотом обрушивались на борт, заставляя весь корабль скрипеть, будто он вот-вот развалится на части. Этот проклятый шторм не знал пощады и, казалось, не собирался утихать.

Мы нашли сухое место в трюме, уселись там и разожгли обогреватель. Я чихнул несколько раз подряд, и Анин, улыбаясь, покачала головой. Затем она достала из деревянного ящика несколько бутылок крепкого алкоголя и предложила мне выпить.

Мне было любопытно, как она так хорошо знает это судно: где что лежит, что где находится — она знала всё до мелочей.

— За рубежом система экспедиций отлажена до мелочей, — объяснила она. — От закупки оборудования до порядка размещения грузов в трюме — всё строго регламентировано. В обычной жизни эти правила кажутся бессмысленными, но в экстренных ситуациях они оказываются невероятно полезными. Возьми нас, например: если бы не эти правила, мы, возможно, ничего не нашли бы.

Я не мог не восхититься: иностранные исследователи действительно умеют выживать в дикой природе, уделяя внимание каждой мелочи. Это было тем, чему стоило поучиться.

Наши гидрокостюмы не были застёгнуты на водонепроницаемые молнии перед тем, как мы упали в воду. От тепла обогревателя морская вода, пропитавшая одежду, превратилась в белый порошок, вызывая ужасный дискомфорт. Анин достала запасные гидрокостюмы и, взяв фонарь, отправилась за грузовыми ящиками, чтобы переодеться. Она выросла за границей и была очень открытой. Я наблюдал за её грациозной фигурой, освещённой фонарём, и моё сердце неожиданно забилось чаще.

Когда Анин была на полпути переодеться, она вдруг вскрикнула, высовывая голову, и позвала меня:

— Господин У, подойдите сюда, пожалуйста!

Я как раз залюбовался её силуэтом, чуть не облизнувшись от восхищения, но её окрик заставил меня вздрогнуть. Я поспешно спросил, в чём дело. Она ловко завернула свою пышную верхнюю часть тела в гидрокостюм, вышла ко мне и произнесла:

— Кажется, в груде ящиков что-то есть.

Я подошёл ближе, поднял ветровой фонарь и осветил угол между ящиками и бортом корабля. В щели действительно прятался какой-то тёмный предмет, почти сливавшийся с тенями. Без фонаря его было почти невозможно заметить. Он сжался в комок, и на первый взгляд, в полумраке, можно было принять его за человеческую голову — неудивительно, что Анин испугалась.

Я протянул руку и потрогал предмет, обнаружив, что это обычный рюкзак. Непонятно, почему кто-то спрятал его здесь. Анин облегчённо вздохнула, увидев, что это всего лишь сумка. Меня же терзало любопытство: что в ней может быть важного? Неужели кто-то из команды спрятал её здесь, и это как-то связано с исчезновением людей на корабле?

Не церемонясь, я открыл рюкзак и высыпал содержимое. Среди кучи документов и сменной одежды я заметил старую, потрескавшуюся от времени водонепроницаемую сумку. Резина на ней уже начала рассыпаться, но внутри лежал почти развалившийся на части блокнот. На обложке были выведены слова: *«Записи археологических исследований на атолле Шиша, июль 1984 года. Дар от Чэнь Вэньцзинь господину У Саньсину»*.

Я не ожидал, что этот рюкзак принадлежит моему дяде Саньсину, и был настолько потрясён, что на какое-то время потерял дар речи.

Этот блокнот, вероятно, выдавался специалистам во время их экспедиции на атолл Шиша. Дядя, скорее всего, сохранил его как память. Интересно, записано ли там что-то, чего я не знаю?

Меня переполняло любопытство, и я сразу начал листать страницы. У дяди не было высокого образования, но он был невероятно добросовестным человеком. Каждый день он аккуратно вёл записи по одному и тому же шаблону, с чёткостью и педантичностью. На первой странице значился список участников экспедиции, отправленной 15 июля. Руководителем был У Саньсин, а среди членов команды я нашёл молчаливого парня по фамилии Чжан. Вспомнив слова дяди, я понял, что это должен быть Чжан Цилин. Неужели это он?

Первые записи были посвящены поиску и определению точного местоположения подводного гроба. Описания были настолько подробными, что даже казались излишне многословными: от типов верёвок до процесса логических выводов — всё было расписано до мелочей. Я уже знал эту часть истории, поэтому пролистал вперёд, к последним страницам.

Моё внимание привлекли последние записи:

*21 июля. Мы готовимся впервые войти в подводную гробницу. Я уже нашёл вход. Оказалось, что эта древняя гробница не так уж и сложна.*

*24 июля. Мы спустились в гробницу и обнаружили там нечто странное. Похоже, эта гробница не так уж и «чиста».*

Увидев эти строки, я застыл на месте. Что это значит? Неужели дядя уже тайком проник в ту древнюю гробницу во время своей экспедиции? Может быть, те слова, что он сказал мне — «даже в гробницу не возьму с собой» — означали, что он незаметно, как призрак, проскользнул в гробницу, в которую, по всем расчётам, невозможно было попасть? А что он там увидел? О каком странном явлении он пишет? И что значит, что гробница «нечиста»?

Эти две короткие фразы вызвали у меня столько вопросов, что они, словно волны за бортом, захлестнули мой разум. Чувствовал, как тысячи вопросительных знаков вот-вот разорвут мою голову. Я несколько раз перелистал записную книжку, надеясь найти хоть какие-то подсказки, но следующие страницы оказались пустыми.

Вспоминая поведение дяди в связи с этим делом, я замечал слишком много странностей, совсем не свойственных его прежнему характеру. Похоже, за всем этим скрывается нечто такое, чего я даже представить себе не могу. Но когда же мне удастся раскрыть эти тайны?

Пока я предавался этим размышлениям, Анин выхватила у меня записную книжку и принялась внимательно её изучать. Мне было всё равно, пусть читает — там нет ничего, что могло бы пролить свет на суть дела. Чем больше читаешь, тем больше вопросов возникает.

Мы слегка перекусили, вскипятили воду и, смочив полотенца, приложили их к своим ноющим рукам. После этих процедур наше самочувствие быстро улучшилось. За бортом по-прежнему бушевал шторм, но я уже не чувствовал прежнего напряжения.

После еды я предложил Анин немного отдохнуть, а сам отправился осматривать окрестности. На корабле я успел немного поспать и чувствовал себя бодрее, чем она. Сейчас я не мог уснуть, даже если бы очень хотел.

Я перенёс обогреватель и горячую воду в наружный отсек, чтобы они не упали и не обожгли кого-нибудь. Закончив с этим, закурил сигарету и уселся в рубке, глядя на бурлящее море впереди и размышляя, что делать дальше.

Неизвестно, сможем ли мы снова завести этот корабль. Пока мы дрейфуем, серьёзной опасности нет, но если нас занесёт к рифам, мы можем сесть на мель и затонуть.

Человек слишком мал и слаб перед могуществом океана. Какими бы умными мы ни были, нам не противостоять силам природы. Сегодня нам повезло, но как долго продлится эта удача?

Я так ушёл в размышления, что потерял счёт времени. Несколько волн с силой ударили в переднее стекло рубки, заставив его гудеть. Похоже, ветер изменил направление.

В этот момент я заметил, что Анин проснулась и, зевнув, направляется ко мне. Её облегающий костюм был небрежно расстёгнут наполовину. Не знаю, привычка это у неё или она специально пытается соблазнить меня, но я сделал вид, что не замечаю, и отвернулся, глядя на море.

Хотя я и не святой, но в такой ситуации мысли о любви последнее, что приходит в голову.

Она поздоровалась со мной, подойдя к печке, чтобы согреться, и спросила, не хочу ли я тоже немного поспать. У меня было столько мыслей в голове, что сон, скорее всего, не пришёл бы ко мне — это полусонное состояние только усилило бы усталость. Я покачал головой, отказавшись, и велел ей продолжать отдыхать.

Она улыбнулась, села рядом со мной и закурила тонкую мятную сигарету, устремив взгляд на море. Мне было неясно кое-что, и я спросил её:

— Когда дядя приходил к вам, как ваша компания могла поверить ему на слово, да ещё и вложить столько средств и усилий? Насколько я знаю, у вас очень строгие процедуры проверки. Достоверность информации должна обсуждаться экспертной группой. У дяди не было никаких доказательств, и по обычаю ваша экспертная группа должна была без колебаний отклонить этот проект. Как же он всё-таки прошёл?

Анин кивнула и ответила:

— Мне тоже было странно. Говорят, сначала проект не прошёл, но потом дядя показал экспертной группе что-то, и внезапно всё изменилось. Что именно произошло, я, как рядовой сотрудник, не знаю.

Я подумал, что у дяди, должно быть, есть какой-то козырь, если он смог убедить этих пронырливых американцев. Это должно быть что-то действительно важное.

Анин продолжила:

— Твой дядя — очень странный человек. Он сочетает в себе черты и простолюдина, и утончённого интеллектуала. С одной стороны, кажется грубым, а с другой — невероятно внимательным к деталям. Его план был настолько детализирован, что охватывал всё, даже нашу встречу с тобой — в разделе о действиях в чрезвычайных ситуациях первым его заместителем был указан ты. Мне кажется, этот план больше похож на пророчество: многие из описанных в нём событий действительно произошли.

Эти слова вызвали во мне лёгкое беспокойство. Дядя всегда ненавидел планирование, он жил в хаосе почти всю жизнь. Почему же он вдруг так резко изменился?

Я спросил, не помнит ли она чего-то особенного из плана дяди. Анин задумалась:

— Я не обратила внимания на детали, но одно было действительно странно: он требовал, чтобы всё оборудование было в двойном экземпляре, и один комплект всегда хранился в порту. Благодаря этому мы смогли так быстро отправиться в путь.

В этот момент она сказала, что, кажется, слышит какой-то шум из грузового отсека, и предложила пойти посмотреть вместе.

Я подумал, что это, наверное, крысы, и, взяв с собой стоящую рядом нержавеющую трубу, пошёл за ней.

Пройдя через грузовой отсек, мы оказались в комнате отдыха моряков, а дальше должен был быть нос корабля. Я зажёг фонарь и увидел, что носовая часть отделена железной стеной, сваренной с корпусом судна. На стене была овальная стальная дверь с поворотным герметичным замком, похожим на руль автомобиля.

Анин попыталась повернуть замок, но он не сдвинулся с места. Я заметил, что между дверью и рамой была резиновая прокладка, полностью изолирующая пространство внутри от внешнего мира.

Такая дверь обычно устанавливается на крупных кораблях: в случае аварии она герметично закрывает помещение, изолируя его от морской воды. Но здесь, в этом месте, её предназначение оставалось загадкой. Пока я размышлял над этим, из-за железной двери внезапно раздался звук царапанья ногтями — отчётливый, будто кто-то внутри яростно скребёт по металлу.

Я невольно вскрикнул: неужели пропавшие люди заперты там? Не успело это предположение оформиться в голове, как Анин громко закричал: «Быстрее! Возможно, они все там! Открывай замок!»

Я поднял стальную трубу, вставил её в диск поворотного герметичного замка и, сделав импровизированный рычаг, резко нажал. Раздался скрежет — механизм замка сдвинулся с места. Как только он начал вращаться, открывать дверь стало легче. Я провернул диск одиннадцать раз, и изнутри послышался скрип — замок начал вращаться сам по себе.

Мы с Анином отступили на несколько шагов, но не успели подготовиться, как дверь с грохотом распахнулась, и оттуда хлынула вода. Поток сбил нас с ног и понёс в сторону грузового отсека. Я успел схватиться за кусок брезента, чтобы остановиться.

Железная дверь, колеблемая водой, скрипела и стонала. Я приподнялся и увидел, что фонарь упал у двери — вода почти его затопила, а пламя внутри трепетало, вот-вот готовое погаснуть. Я хотел подобрать фонарь, но Анин резко схватил меня за руку, не давая приблизиться.

Я поднял глаза и замер: из-за железной двери высунулось покрытое чешуёй чудовищное лицо. Два зелёных глаза, как у призрака, неподвижно и молча уставились на меня.